Еще до того, как лодки проплыли мимо острова Вэйджер, на них обрушился шквал, как будто их уже наказывали за грехи. Затем Байрон услышал громкий, тревожный звук: импровизированный передний парус на новеньком баркасе раскололся и стал неуправляемо хлопать. Пришлось искать убежище в лагуне другого острова, расположенного к западу от бухты Чипс, где можно было починить парус и переждать бурю. Они прошли не более мили.
На следующий день Балкли попросил добровольцев отвезти баржу на остров Уэгер и забрать выброшенную парусиновую палатку на случай, если впоследствии им понадобится дополнительная парусина. Байрон вдруг увидел возможность. Он предложил пойти с ним, как и мичман Кэмпбелл, и в тот же день они вместе с восемью другими людьми отправились в путь, гребя по волнам. Кэмпбелл разделял опасения Байрона, и пока двух молодых мичманов швыряло и обливало брызгами, они начали сговариваться. По мнению Байрона, если они хотят избавиться от пятна бесчестия и трусости, то должны вернуть Дешевого. Кэмпбелл согласился, пробормотав, что сейчас самое время.
Надеясь скрыться на барже, они попытались привлечь на свою сторону других людей, среди которых было несколько бывших сторонников Чипа. Они тоже были потрясены отказом капитана. Опасаясь, что их повесят, если им удастся вернуться в Англию, они присоединились к контрзаговору.
По мере того как Байрон греб вместе с остальными, ему становилось все тревожнее: что, если Булкли и его люди заподозрят, что они не собираются возвращаться? Возможно, они и не будут возражать против дезертирства - меньше трупов придется перевозить и кормить людей, - но они будут в ярости из-за потери баржи, которая им нужна для дополнительного пространства и для отправки охотничьих отрядов на берег. С наступлением ночи Байрон и его спутники с тревогой боролись с волнами в темноте, пока не заметили вдалеке мерцающие костры - это был аванпост. Байрон и его спутники благополучно добрались до острова Вэйджер.
Чип был поражен прибытием этих людей, а когда узнал, что они решили делать, то, казалось, воспрянул духом. Он принял Байрона и Кэмпбелла в своем доме, и они вместе с хирургом Эллиотом и лейтенантом морской пехоты Гамильтоном засиделись допоздна, с надеждой обсуждая перспективы, открывающиеся перед ними после освобождения от тех, кто стоял за восстанием. На острове находилось двадцать человек: тринадцать в основном поселении и еще семь в лагере сепаратистов. У Чипа и его товарищей была по крайней мере одна пригодная для использования лодка - баржа, а также они могли попытаться отремонтировать ял.
Однако, проснувшись на следующее утро, Байрон столкнулся с мрачной реальностью. Ему нечего было надеть, кроме шляпы, рваных брюк и оставшихся ниток жилета. Ботинки развалились, и он остался босиком. Самое страшное, что у него не было никаких запасов еды - даже лепешки. Не было ничего и у остальных мужчин, вернувшихся вместе с ним. Их скудные пайки хранились на "Спидвелле" у тех самых людей, которых они только что дважды обманули.
Дешевый поделился частью своего мяса - оно было тухлым, и в любом случае его не хватило бы надолго. Байрон, который постоянно руководствовался капризами начальства, наконец попытался сформулировать собственный план. Он решил, что должен вернуться к мятежникам и потребовать причитающуюся ему порцию еды. Это было бы рискованно, возможно, даже безрассудно, но что еще оставалось делать?
Когда Байрон предложил эту идею, Чип предупредил, что его враги захотят отомстить и захватят баржу, снова оставив остальных на мели.
Байрон подумал об этом. Он сказал, что они с Кэмпбеллом и небольшим отрядом могут посадить баржу на некотором расстоянии от лагуны. Затем, пока большинство будет охранять лодку, он и Кэмпбелл доберутся до группы Булкли. Они были бы уязвимы для возмездия, но соблазн поесть был слишком силен. И с поддержкой Чипа Байрон и его небольшая группа отправились в путь тем же утром.
Переплыв на веслах на другой остров, они спрятали баржу в укромном месте. Байрон и Кэмпбелл попрощались со своими спутниками и начали свой нелегкий поход. Они пробирались через липкие болота и узловатые леса, пока ночью не добрались до края черной лагуны. В темноте они услышали голоса. Большинство мятежников, включая их предводителей Булкли и Бейнса, находились на берегу в поисках пищи - вечный поиск.
Булкли был озадачен внезапным появлением двух мичманов. Почему они прибыли по суше и без баржи?
Байрон, собрав все свое мужество, заявил, что они не оставят Дешели.
Булкли, казалось, был поражен отступничеством Байрона. Он предположил, что Байрон был принужден Кэмпбеллом - либо так, либо аристократический мичман вернулся к укоренившимся сословным и иерархическим порядкам. (В завуалированном комментарии в своем дневнике Балкли написал, что " достопочтенный мистер Байрон" не смог приспособиться к тому, чтобы "лечь вперед вместе с людьми").