Но Чип выдержал. Разве это ни о чем не говорило? Более того, он завоевал доверие Ансона и дослужился до первого лейтенанта. Несомненно, ему помог тот факт, что оба моряка презирали неуместные подтрунивания или то, что Чип называл «пустой болтовней»[28]. Один шотландский священник, позднее сдружившийся с Чипом, отметил, что Ансон нанял его, поскольку тот был «человеком разумным и знающим»[29]. Некогда беспросветный должник, ныне Чип стоял всего в шаге от заветного капитанского звания. И когда разразилась война с Испанией, он собирался впервые отправиться в полноценный бой.
Конфликт между двумя империями стал закономерным результатом бесконечных попыток европейских держав расширить свое влияние[30]. Каждая из них стремилась взять под контроль еще бо́льшие территории, чтобы эксплуатировать и монополизировать их природные ресурсы и торговые рынки. В процессе они поработили и уничтожили бессчетное множество коренных народов. Оправданием безжалостному корыстолюбию, в том числе постоянно растущей атлантической работорговле, служили рассуждения об особой миссии. Якобы просвещенные европейцы несли в отдаленные и темные земные царства «цивилизацию». Долгое время в Латинской Америке доминировала Испанская империя, однако Великобритания, уже владевшая колониями вдоль восточного побережья Америки, была на подъеме и намеревалась сломить власть соперницы.
В 1788 году капитана британского торгового флота Роберта Дженкинса вызвали в парламент, где он заявил, что в Карибском море испанский офицер задержал его бриг[31], а ему, обвинив в контрабанде сахара из испанских колоний, отрезал левое ухо. Говорят, Дженкинс продемонстрировал отрезанную часть своего тела, замаринованную в банке[32], и провозгласил: «Мое дело – моей стране»[33]. Инцидент еще сильнее распалил парламентариев и памфлетистов, и те немедля распалили жажду кровной мести – ухо за ухо – и заодно хорошей добычи. В историю конфликт вошел под названием Война за ухо Дженкинса.
Вскоре британские власти разработали план нападения на испанскую колониальную сокровищницу – Картахену. Южноамериканский город на Карибах, откуда в Испанию вооруженными конвоями везли добытое на перуанских рудниках серебро. Эта атака огромного, насчитывавшего 186 кораблей, флота под командованием адмирала Эдварда Вернона стала крупнейшим в истории морским десантом. В ее тени осталась другая, куда менее грандиозная операция, которую поручили коммодору Ансону.
На пяти военных кораблях и разведывательном шлюпе с примерно двумя тысячами человек Ансону предстояло пересечь Атлантику и, обойдя мыс Горн[34], «захватить, потопить, сжечь или иначе уничтожить»[35] вражеские корабли, ослабив испанские владения – от тихоокеанского побережья Южной Америки до Филиппин. Британское правительство, замыслив сию хитрость, хотело сохранить лицо, дабы не уподобляться грязным пиратам. Конечно, истинной целью было разграбление империи-соперницы: груженный серебром и деньгами испанский галеон – лакомый кусочек. Ухватить можно было и другую добычу: дважды в год Испания отправляла галеон из Мексики на Филиппины для закупки шелка, специй и других товаров, которыми впоследствии торговала в Европе и Америке. Эти «заморские богатства» играли важнейшую роль в торговой политике Испании.
Чипа и других исполнителей редко посвящали в планы власть имущих, а те и не жаловались – главное, получить свой кусок. Двадцатидвухлетний капеллан «Центуриона» преподобный Ричард Уолтер, впоследствии описавший поход[36], назвал галеон «самым желанным трофеем из всех, какие только можно встретить в любой части земного шара»[37].
В случае победы Ансона – «если Богу будет угодно благословить наше оружие»[38], как выразилось Адмиралтейство, – возращение домой разрешалось только посредством продолжения кругосветного плавания. Для переписки Адмиралтейство снабдило Ансона кодом и шифром, и чиновник предупредил, что задание надо выполнить «совершенно секретно и как можно скорее»[39]. В противном случае велик шанс, что эскадру Ансона перехватит и уничтожит испанская армада под командованием дона Хосе Писарро.
Чипу предстояла самая длинная – он мог отсутствовать три года – и самая опасная экспедиция в жизни. Впрочем, он видел себя странствующим рыцарем в поисках «величайшего трофея всех морей». А заодно мог стать капитаном. Ставки были высоки.
31
Бриг – двухмачтовое судно с 6–24 орудиями, с прямыми парусами на фок- и грот-мачтах (первая и вторая мачты от носа корабля соответственно) и косым – на гафеле (полурей, поднимаемый на мачте под определенным углом) грота.
32
Поэт Александр Поуп увековечил эту историю, написав, что «испанцы созорничали», когда «обрезали нам уши и отправили их королю».
34
В инструкциях также упоминалось, что в качестве альтернативы можно пройти через Магелланов пролив, коварный проход между оконечностью материковой части Южной Америки и Огненной Землей. Но коммодор Ансон планировал обогнуть мыс Горн.
37