Простите, что пишу так сумбурно, уже три часа ночи, — но пожалуйста, ответьте на это письмо. Мне очень надо знать, что Вы об этом думаете.
Искренне Ваша, Робин Хантер, доктор философии
Буря, бушевавшая прошлой ночью в Саффолке, нанесла серьезный ущерб приходу Вэйкенхерст. Больше всего пострадала историческая усадьба Вэйкс-Энд, где когда-то жил знаменитый художник Эдмунд Стерн. Говорят, что ее крыша вот-вот обвалится. По оценке экспертов, ремонт обойдется во много тысяч фунтов.
Уважаемая доктор Хантер!
Приезжайте в Вэйкс-Энд послезавтра в два часа, и мы обсудим продажу моей «истории».
С уважением, Мод Стерн
60 ЛЕТ НАЗАД
Тот, кто может вас заставить поверить в абсурдное, может и заставить вас совершить ужасное.
Глава 1
Мод внезапно проснулась. В ушах у нее все еще звенел крик. Она лежала в темноте и слушала, как брат ворочается на соседней кровати, а за стенкой храпит няня. Мод не знала, приснился ей этот крик или это на самом деле кто-то кричал.
Ну вот он опять. В животе у Мод заныло. Крик доносился снизу, из комнаты маман. Значит, это опять начались «стенания». Ну пожалуйста, пожалуйста, пусть она не умрет.
Каждый год маман болела одной и той же болезнью, и часто эта болезнь заканчивалась младенцем. Живот у нее раздувался так, что она не могла носить корсет, и доктор Грейсон предписывал ей регулярно пить бренди, который она ненавидела. Потом наставало то ужасное время, которое слуги называли стенаниями: у маман лопался живот, а Мод пряталась в детской и затыкала уши.
Лучше всего было, если стенания заканчивались полным горшком крови — так они быстрее всего заканчивались. Немножко хуже, если появлялся мертвый младенец, а хуже всего — если живой, потому что мама плакала, когда он умирал, а они всегда умирали. Маман старалась никогда не плакать при папе, он этого не любил.
Теперь, когда Мод уже почти исполнилось девять, она начала понимать, что спасти мать может попытаться только она. Надо было придумать, как сделать так, чтобы младенцев больше не было. Мод пробовала молиться, но это не помогло — наверное, потому, что это Бог младенцев и посылал.
Она задумчиво перевела взгляд на окна, выходившие на болото.
У болота была своя сила. Может, оно ей поможет.
Папа болото ненавидел. Он запретил Ричарду и Мод переходить мостик и заходить вглубь, а все окна, выходящие на болота — то есть вообще почти все окна в доме, — полагалось всегда держать закрытыми. Кухарке было строго-настрого приказано никогда не подавать рыбу или дичь с болот, особенно угрей. Папа сказал, что угри нечистые, потому что они питаются мертвечиной.
Няне болото тоже не нравилось.
— Ты туда лучше не суйся, — говорила она, наклоняясь поближе, так что Мод могла до мельчайших деталей разглядеть ее рыхлое лицо. — Стоит только близко подойти, и болотные огоньки непременно заманят тебя в самую трясину.
А вот садовник Коул, как ни странно, с этим не соглашался. Он часто ходил на болото и ловил линя себе на обед. Он говорил, если думать, что делаешь, никакой беды тебе от болот не будет.
Мод втайне была на стороне Коула. Для нее болото было запретным царством, полным волшебных созданий, и она отчаянно и безнадежно стремилась туда попасть. Летом с того берега канала пахло болотной бузиной, а в камышах громко квакали лягушки. Зимой Мод слышала, как потрескивает лед на озере, а все небо заполняли стаи гусей. Как-то днем они пролетели прямо над садом, и от звука их крыльев Мод почудилось, будто она и сама летит. Больше всего на свете ее печалило, что она не может открыть окна и слушать, как шумят их крылья.
Когда Мод исполнилось семь, Коул принес ей на день рождения подарок из болот — сброшенную кожу гадюки. Под кроватью у Мод одна панель обшивки стены слегка отходила, за ней она и спрятала кожу. Дороже этой змеиной кожи для Мод ничего не было.
И теперь, слушая, как стонет мать, она поняла, что пришла пора ее использовать. Если залезть на стул у окна, будет видно болото. Она помолится болоту на змеиной коже и попросит его позаботиться о маме.
Она вылезла из постели и, поглядывая одним глазом, не проснулся ли ужасный Ричард, отодвинула панель, чтобы достать свое сокровище. Брат все еще спал. Мод тихонько подошла к стулу, подобрала подол ночной рубашки и залезла на него, потом нырнула под штору и выглянула из-за краешка ставней.