Наследницей Национально-либеральной партии стала Немецкая народная партия (ДФП) во главе со Г. Штреземаном, формирование которой завершилось 15 декабря 1918 г. От ДДП она отличалась более сильным акцентом на национальном вопросе, острым размежеванием позиции с социал-демократами и требованиями в пользу крестьянских хозяйств. Что касается социализации, то ДФП в своем предвыборном обращении от 15 декабря заявила о готовности «согласиться на передачу годных для этого отраслей производства под управление и в собственность общества, если в таком случае будет обеспечен более высокий всеобщий доход и улучшатся жизненные условия работников». Вопрос о форме государственного устройства ДФП оставляла открытым. Однако то, что ее симпатии были скорее отданы монархии, чем республике, знал практически каждый.
Обе либеральные партии были схожи по своему социальному составу: они обращались прежде всего к образованным слоям, предпринимателям, ремесленникам и торговцам, чиновникам и служащим. ДФП пользовалась серьезной, в том числе и солидной финансовой поддержкой тяжелой промышленности, в то же время ДДП заручилась содействием ведущих предприятий электротехнической промышленности и торговли, а также некоторых банков. Она была партией либеральной еврейской буржуазии, ей симпатизировали некоторые берлинские и межрегиональные печатные издания: «Фоссише Цайтунг», «Берлинер Тагеблатт» и «Франкфуртер Цайтунг».
На первых выборах в истории Веймарской республики политический католицизм уже не был представлен единой партией. 12 ноября 1918 г. отделение Центра в Баварии выделилось в самостоятельную Баварскую народную партию (БФП). Основание БФП было своего рода превентивным шагом федералистских сил против возможного усиления централизма как следствия коалиции Партии Центра с социал-демократами и левыми либералами, и в целом — защитой от политической линии Матиаса Эрцбергера. В Баварии вызывало опасение также нараставшее усиление «левого» крыла Центра, представленного рабочими и наемными служащими, которое тем самым ослабляло вес консервативных, особенно крестьянских слоев избирателей. БФП, таким образом, видела свое место существенно правее Центра. Программа партии не оставляла никакого сомнения в том, что БФП не согласна с тем политическим «состоянием», которое было достигнуто в результате мюнхенских событий 8 и 9 ноября. Однако она все же признавала, что новый порядок вещей стал «свершившимся историческим фактом», который можно изменить только правовым и законным путем. Подчеркнуто федералистская программа БФП содержала резкие нападки в адрес «односторонней, безоглядной прусской гегемонии» и требовала, чтобы Берлин не становился Германией, а Германия — Берлином. Главная задача новой партии была сформулирована в виде лозунга «Бавария — баварцам».
«Материнская партия» БФП, Центр, первые недели после революции обсуждала вопрос возможности своей трансформации в межконфессиональную, открытую также и для протестантов, христианскую народную партию, но в итоге осталась партией католиков всех сословий. Антиклерикальная культурная политика Адольфа Гофмана в значительной степени способствовала тому, что верх внутри партии одержали непримиримые силы. Она обусловила особую резкость выпадов Центра в ходе предвыборной борьбы по отношению к социал-демократам. Приверженность республиканскому строю выражалась центристами весьма сдержанно. «Старый порядок в Германии насильственно свергнут, прежние носители государственной власти отчасти устранены, отчасти парализованы», — говорилось в обращении рейхскомитета Центра от 30 декабря 1918 г. «Новый порядок придется создавать на основании свершившихся фактов; однако этот порядок не может после свержения монархии приобрести формы социалистической республики, но должен стать демократической республикой»{53}.