– Скажи еще, ориентиры взять забыл.
– Какие ориентиры?
– Свои! На возврат!
– Я не брал!
Вейн от удивления ослабил хватку. Мальчишка отскочил и спрятался за Увальня. Крикнул оттуда:
– Я не умею!
Для вранья это было слишком наглым. Дан почесал щеку, разглядывая взъерошенного сопляка. Тот следил за ним настороженно.
– Ладно. Сделаем вид, что я поверил. Чтобы взять ориентиры, нужно запомнить конкретное место. Действуй.
Он вытолкнул Юрку в центр полынного запаха и приготовился смотреть. Уж сейчас-то новичка от опытного сразу отличит.
– А… как? – спросил мальчишка.
– Как можешь. Если ты, конечно, на самом деле вейн.
Юрка топтался растерянно.
– Давай-давай, глаза разуй посильнее. Ну?
Пацан вдруг вскрикнул и прижал ладони к лицу. Дан помянул про себя Шэта.
– Будто вспышка от фотика, – морщился Юрка. – У меня получилось, да?
– Откуда я знаю? Я тебе в черепушку не заглядывал.
Неужто вправду – новичок? Щурится беспомощно, моргает мокрыми ресницами.
– Давай дальше. Я тебя подержу, не вывалишься. – Положил руку мальчишке на плечо. – Вспомни то место, откуда ушел. Тут очень мощный узел, у него до хрена выходов. Начал! Звуки. Запахи. Что видел. Найди в себе.
Мышцы под ладонью закаменели. Дан старался говорить размеренно:
– Твой мир есть. Он существует. Ты часть его, ты его помнишь.
Свет – яркий, полуденный. Слева косой штакетник, за ним куст сирени с нежными весенними листьями. Гудение, яростный механический рев. По серой полосе асфальта мчатся железные туши, низко опустив брюхо между колес. Запах бензина и гари, забивающий полынь. По ту сторону дороги – светлые многоэтажки, в окнах отражается солнце. Блеснуло лобовое стекло автобуса, надвинулось…
Юрка вывернулся из-под руки, и видение пропало. Мальчишка отскочил к стене. В тишине часовни слышалось его неровное, как после долгого бега, дыхание.
– Я не могу домой! Мне в Бреславль! Обязательно!
Ух, вызверился! Откажи такому – в горло вцепится.
– Дорогу к выходу помнишь?
Юрка кивнул.
– Пойдешь первым.
Дан уцепился за седельную сумку Увальня и скомандовал:
– Ну, чего встал? Топай.
Эхо ожило, стоило шагнуть через порог. «Это не моя война», – напомнил себе Дан.
Глава 3
Тени удлинялись, все больше клонясь вправо. В ушах звенело – после криков, запертых в каменных переходах, здешняя тишина казалась оглушительной. Юрка часто оборачивался, смотрел на оставшиеся за спиной оплавленные стены. Дан, сорвавшись, наорал на пацана и врезал ему по шее.
Цитадель долго не исчезала с горизонта. Прошло больше часа, когда наконец под лошадиными копытами захрустела и начала трескаться каменная корка. Вейн открыл флягу, глотнул степлившейся воды и с удовольствием выругался вслух.
Вскоре хрусткий звук сменился шорохом, и ровная гладь пошла барханами. Кысь фыркнул, принюхиваясь. Наверное, чуял степные запахи. Когда появился ветер, их ощутил и Дан.
Воздух зазвенел от треска кузнечиков. Надоевший песок менял окраску, прорастая травой во всем множестве оттенков зеленого – от насыщенного темного до выгоревшего пепельного. Солнце сползало к закату. В потоках теплого воздуха парил орел. На поверхности степи то и дело вырастали живые столбики – суслики, обнаглевшие в межсезонье. Они нахально рассматривали всадников.
Дан торопился. Юрка, как ни удивительно, темп выдерживал. Вейну даже интересно стало: попросит или нет о привале. Мальчишка молчал, облизывал сухие губы. Упрямый. Или тренированный? Дан нехотя придержал Кыся. Так и лошадей загнать недолго.
– Хозяин, – окликнул Юрка, поравнявшись.
Дан посмотрел с любопытством. Ему же это слово язык жжет!
– Я хотел спросить. Можно?
– Рискни.
– Если я знаю ориентиры Цитадели, я могу хоть откуда в нее попасть? Ну, из любого узла?
– Нет.
– Почему?
Шэт! Приказать бы мальчишке заткнуться, но скоро земли Обрега. Глядишь, и впрямь пригодится. Если не врет, конечно.
Дан напряг память. Как там говорил наставник? Умно, красиво. Аж под парту хотелось залезть и не высовываться. Узел – межпространственное нарушение структуры, возникающее на базисных… э… как там… и плотность усредненной основы обеспечивает… Тьфу! Дан Уфф, пожалуйте на пересдачу, бестолочь.
– Узел – это такая хреновина. Торчит из Середины, а на нее налипли другие миры. Вот сколько налипло, столько и входов-выходов. Если найдешь хреновину, на которую налип мир с Цитаделью, то в него выйдешь. Из другого – хоть тресни, не получится. Ясно?