- Хорошо еще, что весна, - сообщил Марбод. Летом они бы успели нас заесть до смерти.
- И что нам с этим делать? - спросил Ванвейлен про колыхающийся мешок.
Марбод усмехнулся:
- Сидели бы в осажденной крепости - сбросили бы со стены. А так выкурим и мед съедим. К весне, однако, мало осталось.
- И часто они живут в старых книгах?
Марбод осторожно поднес факел: на всех томах замерцали дырочки.
- Так уж их, сволочей, закляли, - сказал Марбод. - Книгочеями были, книгочеями и остались.
- А что вы ищете в этой пещере?
- Я с Медведем поспорил, что меня не сожрут.
Ванвейлену не понравилось, что Марбод врет колдуну.
- Неправда, - сказал он. - Вы ищете заколдованное озеро. А чего вы при этом хотите от меня?
Марбод внимательно поглядел на собеседника. Вдруг лицо его нахмурилось, и он спросил:
- Это еще что за штука у вас в кармане?
Ванвейлен глянул вниз и остолбенел. Уходя с Марбодом, он отдал мешок со снаряжением прибежавшему к горе Бредшо, во избежание неприятностей. И только маленький курносый лазер, сунутый им в карман куртки, остался на месте. Каменный шип порвал куртку, и ствол лазера высунулся из прорехи, предательски помаргивая линзой.
- Дайте-ка это сюда, - сказал Марбод.
Ванвейлен мертвой рукой вынул пистолет. Впрочем, тот был закамуфлирован под местный талисман с помощью белой и зеленой краски, и формою напоминал перешибленную кошачью лапу.
К тому же в лазере имелся датчик, а на руке Ванвейлена - толстый браслет, подававший датчику сигналы. Благодаря этому из лазера мог выстрелить только Ванвейлен.
Марбод повертел в руках странную штуку, попробовал на зуб и принюхался. Штука пахла Ванвейленом. Глаза Марбода как-то странно зажглись. Несмотря на то, что лазер, для легкости, был где можно, сделан из пластика, несмотря на то, что ни одно оружие в мире Марбода не имело такого кургузого вида и линзочки на конце, Марбод, казалось, чутье профессионала уловил в этой штуке что-то родное.
Вдруг Марбод оставил пистолет в покое и сказал:
- Где-то в горе есть дворец, во дворце озеро или река, в реке - меч последнего Кречета.
- Последнего Кречета? Но ведь вы тоже Кречет?
- Последнего короля из рода Кречетов, - уточнил Марбод.
- Марбод, строители этого храма знали гораздо больше, чем ваш народ. Золотой Улей разрушили, когда завоевывали империю. Здесь не может быть мечей ваших королей.
Марбод усмехнулся сразу тысячью лиц.
- Город разрушили гораздо позже.
- Но песни...
- Певец в замке поет то, за что платит хозяин замка. Мы сожгли много городов, но Золотой Улей остался цел, а губернатор его поклялся в верности Ятуну Кречету и положил начало роду Мохнатого Синко. После гибели последнего из королей-Кречетов его младший сын бежал сюда, к своему верному вассалу, и сидел здесь еще полгода. Когда город взяли, король Шадаур Алом приказал его разрушить, а земли отдал Опоссумам. Город велел убить. Храм, однако, провалился сквозь землю, и некоторые поют, что в храмовом озере утонул истинный меч.
Марбод встал, встряхнулся, чтоб сошлись пластины на панцире.
Ванвейлен усмехнулся. Да, поют, что в мире сменяли друг друга века: золотой, яшмовый, хрустальный, железный, и не очень, видимо, ошибаются. Не считая, конечно, того, что нынешнему, железному веку, не хватает железа даже на сплошные доспехи.
- Что же до здешних чудес, - сказал Марбод, - предки мои учили, что бог - это Свет, и что все прочие боги - его отражения и атрибуты, и они возводили пустые троны и статуи из света, и свет открыл им о себе удивительные тайны, как вы это видите здесь.
- Почему же, - спросил Ванвейлен, - король Шадаур Алом не приказал меч выловить?
- Потому что этот меч испепелит руку любого самозванца, который до него дотронется, и Шадауру не очень-то хотелось разыскать меч, который сожжет ему руки.
Марбод помолчал.
- Мне, - сказал он, - давно нагадали, что в подземном храме я найду солнечный меч и помощника. А из предсказанного многое исполняется, особенно потому, что предсказано.
"Насчет солнечного меча можешь считать, что предсказание исполнилось", - подумал Ванвейлен, глядя на лазер в руках Марбода.
- Помощника - в чем? - спросил Ванвейлен вслух.
Марбод испытующе глядел на него. Красивое, спокойное лицо, совсем не такое, как тогда, когда он на глазах Ванвейлена в Черной Деревне рубил пленников: "Ах вот не хотите, суки, выкупаться за двадцать ишевиков? А за десять мне вас кормить будет дороже..."
- Господин Арфарра - сказал Марбод (а, это о том, кто поссорил его с королем), - очень сильный колдун. Чужеземный колдун. Люди, которые не боятся ни меча, ни виселицы, боятся чужеземных колдунов. Если бы, однако, нашелся другой чужеземный колдун, пусть даже и не очень искусный... Сила колдуна - в том, что думают о нем люди...
И замолчал. Он, Марбод, не будет торопить колдуна с ответом. Но и отказаться ему не даст. Прыгала саламандра на факелах, прыгали в мешке покойники из Золотого Улья, и души пластин панциря, крытые красным лаком, резвились в зеркалах, подобно маленьким драконам хрустального сада.
- Отдайте-ка мне эту штуку, - вдруг сказал Ванвейлен, показывая на лазер.
- А что это?
- Не знаю, за троном лежало.
- Положите это лучше на место, - сказал Киссур, - тут полно всяких вещей, которые были сделаны еще до времени людей, а когда люди начинают пользоваться силами, которые существовали еще для них, может выйти черт знает что.
На этом разговор их в пещере закончился, и Ванвейлен сходил за пустой трон, чтобы отставить там лазер, - но, конечно, не оставил, а сунул за отворот сапога, потому что не так-то много у него было с собой таких штучек, чтобы расставаться с ними без крайней необходимости.
"Черт побери, - думал Ванвейлен, - только этого мне и не хватало! Хорошо, что он не сделал этого приглашения Бредшо, у того и так язык чешется проповедовать среди местных крестьян.
Стать истинным колдуном при истинном короле? Неужели этот мальчишка думает, что историю делают мечом, хотя бы и волшебным?
Но когда Ванвейлен вылез из пещеры, и увидел разрушенные стены, оплетенные повиликой, и стертую роспись на рассыпавшихся дверях, он вдруг вздрогнул и подумал: хотя похоже, что здесь триста лет историю делают именно мечом. Будто в этом мире закон исторического регресса вместо исторического прогресса.