Отцы и матери учили своих детей разным мудрым вещам, которые они придумали, и эти дети, когда они стали взрослыми, придумали еще лучше и научили своих детей тому, что сами узнали. Так шло целые столетия и тысячелетия.
Доисторические люди — это наши пра-пра-прадеды и пра-пра-прабабушки. Они жили, работали, думали и подмечали, что делается вокруг них. И мало-помалу они научились жить так, как живут люди теперь. Теперь у нас есть дома, деревни и города, разбросанные по всей земле, есть дороги, идущие из одного места в другое, есть паровозы и пароходы, телеграфы, телефоны и радио, по которым люди переговариваются через тысячи верст. Есть машины, которыми люди обрабатывают землю и работают на фабриках, и книгопечатные станки, печатающие газеты и книги, где говорится обо всем на свете, так что теперь каждый из нас знает обо всех частях земли больше, чем доисторический человек знал о том, что делается за 50 километров от него.
Люди стали жить совсем иначе, чем жили много тысяч лет тому назад, а животные и тогда жили почти так же, как живут теперь, и это потому, что доисторический мужчина и доисторическая женщина думали и работали. Они думали, трудились и учили своих детей всему тому, что сами придумали и научились делать.
В этой книге вы прочтете рассказ о доисторическом мальчике и доисторической девочке, об их отце и матери, об их бабушке и других доисторических людях. Они жили много тысяч лет тому назад. Вам, наверное, будет очень интересно узнать, как жили тогда дети в лесах и пещерах близко от зверей и среди всяких опасностей.
I
БАБУШКА И БЛИЗНЕЦЫ
В одно ясное утро, ранней весной, много, много тысяч лет тому назад, солнце выглянуло из-за деревьев на опушке громадного леса. Оно послало мягкий, золотистый луч прямо в отверстие большой, темной пещеры. Перед пещерой горел яркий огонь, и около него на камне сидела старая женщина. На ее коленях лежал кусок березовой коры, а на коре лежала кучка желудей. Женщина пекла желуди в золе и ела их. Справа, около нее, так близко, что было легко достать их рукой, была навалена куча наломанных веток и хвороста. Время от времени старуха подкладывала хворост в костер и поправляла угли, чтобы костер горел лучше.
От пещеры вниз по скату холма узенькая тропинка вела к глубокой реке. Река так и сверкала на солнце.
По другую сторону реки виднелись зеленые луга и леса. А из-за леса вдали поднимались высокие холмы. Из-за этих холмов каждое утро всходило солнце. Что было там, за этими далекими, голубыми холмами, ни эта старая женщина, никто другой из клана Черного Медведя совсем ничего не знал.
Все кругом казалось таким тихим и мирным в это раннее утро. Деревья начинали зеленеть, и молодая зеленая трава уже пробивалась через толстый ковер из сухих прошлогодних листьев. Реполов сидел на ветке дерева над пещерой и пел свою веселую утреннюю песню.
Все было тихо-тихо. Только потрескивали сырые сучья в костре да трещали желуди, когда старуха вытаскивала их из огня и раскусывала своими зубами.
Старая женщина нам бы показалась не особенно красивой на вид. Ее лицо было почти коричневатое и все покрыто морщинами, а волосы ее висели взлохмаченными седыми прядями. Да что же удивительного, что волосы ее были растрепаны: ведь она ни разу за всю жизнь не расчесывала их. А она была уже совсем стара. Тогда не было еще ни одной гребенки во всем мире и никому в голову не приходило, что можно причесаться.
Удивительно было то, что она так хорошо раскусывает желуди, потому что во рту у нее оставалось совсем мало зубов. Одета она была только в оленью шкуру. Края шкуры были сколоты большим шипом на левом плече старухи. Вместо пояса шкура была стянута полоской кожи.
Казалось, что старуха не думает ни о чем, кроме своих желудей, но маленькие, зоркие глаза ее все время внимательно поглядывали то туда, то сюда, а ее уши различали каждый новый шорох. Если трещала где-нибудь ветка или шелестела сухая трава под хворостом, — старуха в одно мгновение подбрасывала новую охапку сухих сучьев в костер, и пламя его закрывало и старуху и черный вход в пещеру.
Старуха знала, что ни одно дикое животное, как бы оно сильно и голодно не было, не осмелится подойти близко к огню. Но как ни была внимательна старуха, она не заметила двух детей, которые тихо-тихо, совсем неслышно, подползали сзади нее по большим камням, которыми на ночь они закрывали отверстие пещеры.
Это были мальчик и девочка. Судя по их росту, им должно было быть около восьми лет. У них, у обоих, были зоркие, сверкающие глаза и рыжие волосы. Они одеты были в шкуры красно-бурых лисиц почти такого же цвета, как их волосы. Вы могли бы с первого взгляда сказать, что они близнецы, так они были похожи друг на друга. Но вряд ли кто-нибудь мог бы сразу сказать — оба они мальчики или обе девочки, или один мальчик, а другая девочка.