Крак, вздохнувший свободно после ухода человека с ожерельем, очень обрадовался, что отделался от него так просто. На первых порах он собрался бежать со всех ног к своим, но после минутного размышления решил храбро последовать за незнакомым охотником и посмотреть, куда он пойдет.
Руководимый обонянием и слухом, он сейчас же кинулся вслед за ним в лес и пополз чуть не по пятам за незнакомцем, во всяком случае так близко от него, что видел, как примятая им трава медленно поднималась по следам его ног.
Но вот запах тины и водяных растений, сначала едва слышный, потом более и более острый, возвестил Краку, что они, вероятно, подходят к берегу озера. И действительно, он не ошибся.
К шелесту листьев и ветвей скоро присоединился плеск воды на озере. Между деревьями и растениями падали полосы света, которые делались все ярче и ярче.
У опушки леса Крак остановился.
Он увидал, что незнакомец, ничуть не скрываясь, смело прошел по пустынному плоскому берегу и направился к чаще высокого тростника, окаймлявшего озеро. Пока он шел по берегу, над тростниками вдруг появились черноволосые головы.
Крак пересчитал или, вернее, поднял по пальцу на каждую видимую им голову — доисторические мальчики ведь не умели считать! — и увидал, что вновь прибывших было столько, сколько у него пальцев на двух руках, да еще один палец на ноге.
Крак очень хорошо рассмотрел незнакомцев, и у него не осталось ни малейшего сомнения, что никто из них не принадлежал к племени, живущему на воде.
Он решил поскорее предупредить своих сотоварищей о странном появлении здесь незнакомцев, прятавшихся по берегу озера: ведь это мог быть неприятель.
Крак пустился в обратный путь по лесу с уверенностью молодой собаки с тонким чутьем — и осторожностью старого лесного бродяги.
Он скоро присоединился к группе охотников, да и пора было, потому что Рюг и Гель уже беспокоились, не зная, чем объяснить исчезновение их маленького брата, и умоляли товарищей подождать хоть еще немного, чтобы Крак мог их разыскать.
Рюг настойчиво уверял, что мальчик скоро вернется.
— Уж поверьте мне, — говорил он, — я слышу его шаги, он недалеко отсюда.
Тем не менее, охотники были очень недовольны и уже ворчали, когда, наконец, появился Крак.
Они были так недовольны, что и появление запоздавшего не успокоило их. Однако новость, принесенная Краком, сразу подействовала на них.
Когда Крак описал незнакомцев, охотники озерного поселения, имевшие о соседних бродячих племенах более точные сведения, чем новые обитатели, тотчас же проявили все признаки живейшего волнения, гнева и страха.
Они поспешно разрубили на части пойманного оленя, взвалили куски мяса себе на плечи и, прибавив шагу, двинулись к поселку.
Собираясь сесть в лодки, они вдруг заметили, что двух пирог не хватало.
— Куда они девались?
На иле плоского берега были ясно видны борозды, оставленные каждой из пирог, когда их тащили из воды на берег, чтобы их не унесло волной. Так же хорошо был виден и след двух теперь исчезнувших пирог; но обратного следа нигде на влажной почве не замечалось. Очевидно, лодки не были спущены на воду обыкновенным путем. Не было также никаких следов от ног, кроме тех, которые были оставлены охотниками еще при высадке на берег и которые они сразу признали за собственные следы.
Однако, останавливаться долее на предположениях относительно таинственного исчезновения двух пирог было некогда. Быстро спустили охотники остальные лодки на воду и, сильно взмахивая веслами, понеслись к поселению на воде.
Приехав в озерный поселок и выйдя из лодки на помост, охотники немедленно направились к хижине вождей. Начальники вышли оттуда и собрались вокруг очага.
Крак был тотчас же позван на важное совещание.
Он повторил то, что уже раньше рассказал охотникам, дополняя слова для большей убедительности жестами.
Вожди выслушали его, насупив брови, потом уже приступили к обсуждению. Покончив с ним, они обернулись к Старейшему, который присутствовал на собрании, не принимая участия в совете. Прежде всего, они поздравили его, что он так хорошо воспитал ребенка, сейчас говорившего перед собранием, а затем поручили ему благодарить Крака от имени всех и начальника племени.
— Без него, — сказал, в свою очередь, этот последний, — и без его осторожного и отважного поступка на нас, несомненно, было бы сделано нечаянное нападение и, вероятно, очень скоро. Оно задумано партией наших злейших врагов, ордой ненасытных лесных бродяг, которые пришли неизвестно откуда и скитаются с некоторых пор по берегам озера, разыскивая какую-нибудь добычу. Теперь мы предупреждены. Опасность велика; но кто остерегается, тот силен. Мы были твердо убеждены, что эти бродяги покинули нашу страну, так как мы потеряли их след; но теперь мы убедились, что они и не думали удаляться, а дерзко вернулись на берега озера и снова замышляют нашу гибель. Мы сумеем выждать и встретить их так, как подобает, если они опять осмелятся явиться сюда, как уже пытались раз ночью на плотах.