— Не знаю. Смотрю: под горящим фонарем (это днем-то!) друг мой старый стоит и на меня глядит. Тоже порядочная дрянь.
— Серж видел только «красную руку».
— А, я в его одежде хожу, в одежде покойника. Зловеще звучит, да? — Алеша опять призадумался. — Послушайте, а кто вы такой?
— Валентин Николаевич Набатов. В прошлом историк.
— Историк, я вас возненавидел сразу, с бульвара. И наутро после Рождества, увидев, как вы выезжаете со двора в моей «волге», поклялся истребить.
— Алексей Васильевич, истребить посредством детских угроз… правда, инфантильные штучки — петля из моего шарфа.
— Но она вас напугала? Сознайтесь!
— Наоборот. Эти проделки вызвали к действию, нейтрализовали (может, на время, а может…), нейтрализовали мои собственные комплексы — нигилизм и отвращение к действительности. Как вы встретились с Борей?
— С кем?..
— Еще с одним историком. Несостоявшимся. В подвале лежит его труп.
— А не лезь! — закричал Алеша. — Всех предупреждаю! Он сам меня разыскал.
— Десятого января?
— Я потерял счет дням. Когда Марину похоронили.
— Вы были на кладбище?
— А как же.
— Зачем?
— Надо же попрощаться.
— А если б вас узнали?
— Да ну. Я редкий специалист по гриму. А поздним вечером сижу тут, со свечкой, слышу — калитка лязгнула. Кто-то крадется по двору, ну, взял пистолет, открыл дверь… Он пришел меня убить. Он сказал: договориться, но на самом деле… — Алеша на секунду прикрыл глаза, повторил: — Он пришел меня убить.
— Но как Боря оказался замешанным в эту историю?
— Вот его рассказ.
— Значит, вы не сразу…
— Я колебался, понимаете? Между верой и неверием. А вообще… у меня нет выхода, меня все хотят убить. Он должен был сопровождать Марка в Шереметьево и, оказывается, вышел из «Страстоцвета» вслед за ним (я не обратил внимания, не до того было). Ну, увидел, как я расправляюсь…
— Он узнал вас?
— И меня узнал, и доллары в кейсе, потому шума не поднял. Но — молод, в первый момент растерялся от неожиданности. Пока остывший «мерседес» завел, мы на «волге» скрылись. Довольно долго он колесил в окрестностях, потом принял разумное решение — на Смоляную, требовать от меня своей доли. Подъезжая к нашим воротам, увидел двух сестриц и — сообразительный парень, с чутьем — двинулся пешком за ними. Спустился за Мариной в метро, вырвал в толпе у меня кейс — и тотчас на электричку.
— Понятно. Боря думал, что взял все деньги. Помню, как удивился он, услышав от меня, что сделка стоила двести тысяч. Он сообразил, у кого находятся еще сто — гибель Марины, — хотел сбежать в Питер, но все-таки решил действовать. Как он нашел вас?
— Все началось с той проклятой презентации. Зачем нас туда черт понес! Не наш круг, не наш стиль…
— Стал вашим.
— Заткнитесь! Непьющий Марк (должно быть, в приливе чувств-с) крепко принял, не рискнул сам вести машину в этот Змеючий Камень. И заказал такси — снизу, из холла, чтоб никто не слышал, тайное место, самое таинственное на земле! Охранник слышал: возле Абрамцева, Зеленый Камень. И вот — сообразил.
— И я ему невольно подсказал: «Запомни Зеленый Камень», «мы там два раза встречались». Наверное, он предложил вам разыскать половину суммы в квартире у Даши?
— А почему я должен был ему верить? Делиться с ним, наконец! Это мои доллары, они мне слишком дорого достались! Он сидел тут в вашем кресле… да, в вашем! И еще смел угрожать… Не то чтобы угрожать, а… в один момент я почувствовал, что зверь готов к прыжку, и опередил. Он же молодой дурак, — Алеша хитренько улыбнулся, — сразу доложил, как я в дверях пистолет показал: никто не знает о его роли, о его поездке сюда.
— Просто он вас знал много лет и не мог представить, что перед ним уже другой человек.
— Другой?
— Одержимый.
— Но согласитесь: как я мог жить под вечным шантажом? Чуть что — эксгумация! Нет, лучше умереть.
— Кому умереть? Юноше?
— По заслугам и честь.
— Вы взяли у мертвого ключ и поехали в Измайлово?.. Между прочим, доллары лежали в киоте у бабушки.
— Не было там ничего.
— Их нашли раньше.
— Кто?
— Некто.
— Вы! Вы взяли мои деньги?
— Да придите же в себя… хоть перед концом.
Алеша опять полуприкрыл воспаленные глаза, заявил задумчиво:
— Оскотинились мы все, а? В божнице доллары…
— Не обобщайте. Опасные обобщения искажают действительность.
— Можно подумать, вы не участвуете в погоне за теми же долларами.
— Не участвую.
— Неподкупный ангел, да?