Но самым значительным, пожалуй, был тот факт, что Эдгару Гуверу удалось в больших масштабах осуществить то, о чем другие лишь тщетно мечтали. Именно в стране, где свободу отдельной личности возводят в принцип, благодаря терпеливости Гувера, его призывам к здравому смыслу и пониманию, проявленному многочисленными ведомствами, удалось достичь невероятного, а именно: из общего числа карточек с отпечатками пальцев, равного 141 231 713 в 1956 г., по меньшей мере 112 096 777 принадлежали не преступникам, а честным, ничем не опороченным гражданам, постоянно или временно проживающим в Соединенных Штатах. Эта пусть еще и не всеобъемлющая, но необычайно большая картотека позволила службе идентификации использовать ее в целях, выходящих за рамки опознания арестованного или ранее судимого. Облегчая идентификацию отпечатков пальцев, обнаруженных на месте преступления, она вместе с тем оказывает бесценные услуги и при опознании жертв несчастных случаев, катастроф, стихийных бедствий, войн.
16
Казалось, будто сама история отпечатков пальцев пожелала доказать, какое значение имеет всеобщая дактилоскопическая регистрация населения при раскрытии преступлений. Для этого она снова избрала убийство. Место действия вновь переместилось по другую сторону океана – в Великобританию, где дактилоскопия столько раз прерывала свой долгий путь развития.
В ночь на 15 мая 1948 г. в городе Блэкборне в Ланкашире от руки убийцы погиб ребенок – Джун Энн Девни. Джун была четырехлетней милой девочкой, дочерью рабочего металлургического завода из Блэкборна. Несколько дней назад ребенок заболел воспалением легких и был отправлен в детское отделение больницы Куин-парк-госпиталь. Пневмония протекала в легкой форме, и 15 мая Джун должна была уже вернуться домой. Накануне вечером девочка спала в своей кроватке в детском отделении, в палате № 3. Палата помещалась в цокольном этаже и одной своей стороной примыкала к кухне и ванной комнате детского отделения, другая же соседствовала с пристройкой, где в эркере находились туалеты с большими окнами, которые ради свежего воздуха никогда не закрывались. Вечером 14 мая они тоже были распахнуты.
Ночью, в начале двенадцатого, медицинская сестра Гвендолин Хэмфрис подошла успокоить плачущего ребенка, чья кровать стояла рядом с кроватью маленькой Джун. Она крепко и спокойно спала. Сестра снова ушла на кухню. В 23 часа 30 минут до нее донесся какой-то шорох и ей послышался детский голосок. Выйдя в коридор, сестра обнаружила дверь, ведущую в парк, открытой. Так как на дворе было очень ветрено, сестра решила, что дверь распахнул сквозняк, и спокойно вернулась к своим делам.
Минут через пятнадцать она пошла в обход блока. Когда она вошла в детскую палату и подошла к кроватке Джун, то обнаружила ее опустевшей. Сестра поспешила в туалет. Но Джун и там не оказалось. На обратном пути в палату сестра обратила внимание, что на свеженатертом полу виднеются какие-то пятна. Похоже было, что это следы ног, но не детских, а взрослого человека, пробежавшего по полу босиком или в тонких носках. След вел от одного из окон эркера к детским кроватям и кончался рядом с кроватью исчезнувшего ребенка. Под кроватью лежала большая бутыль с дистиллированной водой, которая еще в начале двенадцатого находилась на тележке, стоящей в другом конце палаты. В полночь сестра подняла тревогу. Весь дежуривший ночью персонал стал искать ребенка. Куин-парк-госпиталь был расположен между большим парком и лугами. Когда к двум часам ночи Джун все еще не смогли найти, один из дежурных врачей сообщил о случившемся в полицию Блэкборна. Час спустя, в четвертом часу утра, в высокой траве около госпитального забора полицейский обнаружил труп Джун Девни. Стало ясно, что девочка была изнасилована, после чего преступник взял свою жертву за ножки и ударил головой о каменную стену забора.