Наиболее остро и справедливо народ ощущал огромную цену, которую он заплатил кровью и сокровищами за славу, которая теперь рухнула со смертью короля и опустошением Франции. В стране не было ни одной семьи, которая не потеряла бы сына в войне. Население сократилось настолько, что теперь правительство давало награды родителям десяти детей. Налоги подавляли экономический стимул, война перекрыла торговые пути и закрыла иностранные рынки для французских товаров. Государство было не только банкротом, оно задолжало три миллиарда франков. 101 Дворянство утратило свою полезность, переключившись с местного управления на придворное щегольство; оно блистало лишь дорогим платьем и воинской доблестью. Новое дворянство было создано путем оптовой продажи титулов богатым простолюдинам; только за один год король облагодетельствовал пятьсот человек по шесть тысяч ливров за каждого; таким образом, некоторые древние семьи перешли в вассальную зависимость от сыновей крепостных. Поскольку война стала не далеким состязанием наемников и гладиаторов, а повсеместным и изнурительным испытанием национальных ресурсов и экономики, средние слои выросли в числе и силе, чтобы бросить вызов барону и священнику, а финансисты процветали на фоне общего упадка. Ведь в современных государствах люди, умеющие управлять людьми, управляют теми, кто умеет управлять только вещами; а люди, умеющие управлять деньгами, управляют всем.
Судя о Людовике XIV, мы должны помнить гуманную сентенцию Гете о том, что пороки человека обычно являются влиянием его времени, а добродетели — его; или, как с характерной краткостью выразились римляне, vitium est temporis potius quam hominis — «пороки принадлежат эпохе, а не человеку». 102 Абсолютизм, преследующий фанатизм, жажда славы, вкус к войне были в нем как в ребенке своего времени и своей церкви; его щедрость, великодушие и придворность, его признательность и поощрение литературы и искусства, его способность нести бремя сосредоточенного и масштабного правления — все это были его личные качества, делавшие его в полной мере королем. В Людовике XIV, писал Гете, природа создала совершенный образец монархического типа и, тем самым, исчерпала себя и сломала форму. 103 «Людовик XIV, — говорил Наполеон, — был великим королем. Именно он вознес Францию на первое место среди наций. Какой король Франции со времен Карла Великого может сравниться с ним во всех отношениях?» 104 «Он был, — по мнению лорда Актона, — безусловно, самым способным человеком, который родился в современную эпоху на ступенях трона». 105 Он вел опустошительные войны, непомерно потакал своей гордыне в строительстве и роскоши, подавлял философию и довел свой народ до нищеты; но он дал Франции упорядоченное правительство, национальное единство и культурное великолепие, которые завоевали для нее неоспоримое лидерство в западном мире. Он стал главой и символом высшей эпохи своей страны, и Франция, живущая славой, научилась прощать ему то, что он почти уничтожил ее, чтобы сделать великой.