Я не изображал из себя преданного, потому что не был уверен, как долго мне удастся играть в подделку. Почувствовав, что не могу жить без амурных интриг, я завязал роман с мадам де Поммеро, юной кокеткой, у которой было столько искр не только в доме, но и на богослужениях, что видимые дела других были прикрытием моих…. Я пришел к решению продолжать грешить… но я был полон решимости добросовестно исполнять все обязанности моей [религиозной] профессии и прилагать все усилия для спасения других душ, хотя и не заботился о своей собственной». 11
Что касается Мазарина, то он благополучно приземлился на ноги и снова стал хозяином королевства под началом короля, который все еще хотел учиться. На скандал Франции министр заключил договор с протестантской Англией и рецидивистом Кромвелем (1657), который прислал шесть тысяч солдат для борьбы с Конде и испанцами; вместе французы и англичане выиграли «Битву при Дюнах» (13 июня 1658). Десять дней спустя испанцы сдали Дюнкерк; Людовик ввел в него войска, а затем, в соответствии с договором, передал его Англии. Истощенная деньгами и людьми, Испания подписала с Францией Пиренейский мир (7 ноября 1659 года), завершив двадцать три года одной войны и заложив основу для другой. Испания уступила Франции Руссильон, Артуа, Гравелин и Тионвиль и отказалась от всех претензий на Эльзас. Филипп IV выдал свою дочь Марию Терезу замуж за Людовика XIV на условиях, которые впоследствии вовлекли всю Западную Европу в войну за испанское наследство: он обещал в течение восемнадцати месяцев прислать ей приданое в 500 000 крон, но потребовал от нее и Людовика отказа от прав на наследование испанского престола. Испанский король поставил помилование Конде условием заключения мира. Людовик не просто простил импульсивного принца, он восстановил его во всех титулах и владениях и принял при своем дворе.
Пиренейский мир ознаменовал собой выполнение программы Ришелье — ослабление власти Габсбургов и замену Испании Францией в качестве доминирующего государства в Европе. Мазарину принадлежит заслуга триумфального проведения этой политики; хотя он мало кому нравился, его признавали одним из самых способных министров в истории Франции. Но Франция, которая так скоро простила измену Конде, так и не смогла простить жадность Мазарина. На фоне нищеты народа он сколотил состояние, которое Вольтер оценивал в 200 000 000 франков. 12 Он переводил военные ассигнования в свою личную казну, продавал коронные должности ради собственной выгоды, ссужал деньги королю под высокие проценты и подарил одной из своих племянниц ожерелье, которое до сих пор является одним из самых дорогих украшений в мире. 13
Умирая, он посоветовал Людовику быть самому себе главным министром и никогда не передавать важнейшие вопросы политики кому-либо из своих помощников. 14 После его смерти (9 марта 1661 года) Кольбер открыл королю тайник с его кладом. Людовик конфисковал его к общему удовлетворению и стал самым богатым монархом своего времени. Парижские умники провозгласили лекаря Мазарина Генота общественным благодетелем: «Дорогу его чести! Это добрый доктор убил кардинала». 15
II. КОРОЛЬ
Самый знаменитый из французских королей был французом лишь на четверть. Он был наполовину испанцем по матери, Анне Австрийской, и на четверть итальянцем по бабушке, Марии де Медичи. Он с готовностью воспринял итальянское искусство и любовь, а затем испанскую набожность и гордость; в последние годы жизни он гораздо больше походил на своего деда по материнской линии, Филиппа III Испанского, чем на своего деда по отцовской линии, Генриха IV Французского.
При рождении (5 сентября 1638 года) его назвали Дьедонне, Богом данный; возможно, французы не могли поверить, что Людовик XIII действительно достиг родительских прав без божественной помощи. Отчуждение между отцом и матерью, ранняя смерть отца и затянувшиеся беспорядки Фронды негативно сказались на развитии мальчика. В борьбе Анны и Мазарина за сохранение власти Луи часто оставался без внимания; порой, в те не королевские дни, он познал бедность в поношенном платье и скудной пище. Казалось, никто не заботился о его образовании, а когда воспитатели брали его под руку, они старались убедить его, что вся Франция — его вотчина, которой он будет править по божественному праву, не неся никакой ответственности, кроме как перед Богом. Его мать нашла время, чтобы обучить его католической доктрине и набожности, которые вернутся к нему с новой силой, когда страсть угаснет, а слава иссякнет. Сен-Симон уверяет, что Людовика «почти не учили читать и писать, и он оставался настолько невежественным, что самые известные исторические и другие факты были ему совершенно неизвестны». 16-Но это, скорее всего, одно из яростных преувеличений герцога. Конечно, Луи не проявлял особого вкуса к книгам, хотя его покровительство писателям и дружба с Мольером, Буало и Расином свидетельствуют об искренней признательности литературе. Позже он сожалел, что так поздно пришел к изучению истории. «Знание великих событий, происходивших в мире на протяжении многих веков и усвоенных твердыми и деятельными умами, — писал он, — послужит укреплению разума во всех важных рассуждениях». 17 Его мать старалась сформировать в нем не только хорошие манеры, но и чувство чести и рыцарства, и многое из этого осталось в нем, запятнанное безрассудной волей к власти. Он был серьезным и покорным юношей, очевидно, слишком хорошим для управления государством, но Мазарин заявил, что в Людовике «есть все, чтобы сделать четырех королей и благородного человека». 18