Выбрать главу
Проходил я лесом, слышал на ветвях Птиц, аполитично свищущих в кустах. Куда им до людей, мой друг, куда им до людей!
Тысячеэтажный мне приснился дом, Тысяча дверей и окон было в нем, Но нашего в нем нет, мой друг, но нашего в нем нет.
По пустой равнине, где снега метут, Тысячи солдат вперед-назад бегут: За мною и тобой, мой друг, за мною и тобой.

Shorts

В драку лезь, на бой иди И героя победи; Льва поймай, плюнь с высоты; Кто поймет, что слабый ты?
У прирожденной сиделки родня Больше болеет день ото дня.
Изменяет мне терпенье В моих личных отношеньях: Мало в них хорошего И стоят мне недешево.
Я за свободу стою, ибо цензору не доверяю. Сделавшись цензором сам, о, как я стал бы суров!
Когда здоров он или рад, Она ему устроит ад, Но встанет каменной стеной, Когда он слабый и больной.
Иных, не внемлющих уму, Их действия погубят; Иные гибнут потому, Что действовать не любят.
Пусть в почет войдет навек Вертикальный человек, Всеми чтим и так тотально Человек горизонтальный.
Частный тип В публичном месте Выглядит скорей на месте, И милей, сказать по чести, Чем чиновник в частном месте.
Птичьи беседы всегда Сообщают так мало, Но так много значат.
Из всех зверей Лишь человек имеет уши, Не выражающие чувств.
В минуты радости Все мы хотели б иметь Хвост, чтоб вилять им.
Стыд старения Не в том, что желание гаснет (Кто сожалеет о том, в чем ему нету нужды?), — а в том, что нужно сказать другому.
Девиз тирана: Всё, что Возможно, — Необходимо.
Красота, проходящая мимо, Еще восхищает его, Но он больше не должен Оборачиваться вослед.
Судит ли нас Господь По тому, как мы выглядим внешне? Подозреваю, что да.
Сегодня две песни просились, чтоб я записал их: Прости, уже нет, дорогая! Прости, мой дружок, еще нет!
В зеркало смотримся мы, чтоб дефект отыскать исправимый, Неисправимые нам слишком известны и так.
Бог не вяжет узлов, Но может, если попросят, Легко развязать их.
Мечта поэта: быть Как сыр — местным, Но ценимым в других местах.

ЮЛИЯ ТЕЛЕЖКО{222}

АЛБЕРТ ВЕРВЕЙ{223} (1865–1936)

Художник

Кандинскому

«В душу мою посмотри: упоенье Светом, и цвета безудержный пир. Нет ничего, но тут скрыто движенье, Сущность вещей и тумана — и мир.
О, что за бури огонь расщепляют, О, столкновенья и снова — простор. Линий, что бездну как нож рассекают, Круговоротов свистящих напор.
Всё это — тайны небес и земного: Рядом с эфиром соседствует прах. Корчится мрак, и рождается снова Искристый свет на небесных лугах.
Полюса оба столкнулись во мне — и Взрыв, как кузнец, их расплавил в одно. Передо мной не меандры, скорее Молний зигзаги влетают в окно.
Что мне с того, есть ли ясность у формы, Техника так ли была хороша. Здесь на холсте чудеса, а не нормы, Глядя на них, холодеет душа.
Чудо чудес: колдовское движенье Зримой Вселенной, чья тайная цель — Нас разрушать, чтобы ни на мгновенье Не прекращать перемен карусель.
Жизнь — как поток, в нем Вселенная тает, Смесь и смятенье палитр и основ. И вместе с нами она исчезает, Став напоследок туманнее снов.