Заглушая музыку и шум, по залу пронеслось:
— Её высочество Препедигна Горгонелла Фру-рия II и солнцеподобный таир Иско Маар!
Следовало отдать должное: принцесса в своём наряде выглядела очаровательно. Нет, великолепно! Мягкая ткань нежно льнула к телу, обрисовывая фигуру, которая, совершенно неожиданно, оказалась вовсе не мальчишеской! Да, Ронгар задери, где были его глаза, разве это лицо, разве эти ресницы, пушистые, словно лапы синей пиции, которая растёт лишь в стране льдов, и глаза, что смотрят так насмешливо и спокойно, разве могли они принадлежать какому-нибудь пажу?
— О чём ты думаешь? — пробормотал Шио, очень надеясь, что его не услышат, — разговор с самим собой вслух здесь выглядел бы, по меньшей мере, подозрительно. — Она же ещё ребёнок!
— Хочу танцевать! — заявил ребёнок и требовательно потянул за рукав.
— Нет. — Шио тоже до смерти надоело сидеть на помосте, определённом для «наиблагороднейшего таира», изображая из себя этого самого таира.
— Насест для катун, — вполголоса заявил Шио, как только увидел, где ему предстоит «веселиться». Площадка, на которой воздвигли отдельный стол для него и принцессы, на полтора человеческих роста возвышалась над полом, мало того, она была задрапирована тканью один в один с той, из которой был сшит его костюм. Взбираться на это сооружение следовало по узкой лесенке с крутыми ступеньками — не иначе, добрый дядя постарался в надежде, что «долгожданный жених принцессы» оступится и свернёт себе шею, избавив окружающий люд от проблем.
Глава 16
Время знойного полдня
С 24 по 25 день 3 трэйда
Рия
Бал кипел весельем и яркими красками. Вокруг царило веселье, и Рии не терпелось принять в нём участие, в конце концов, этот бал устроен в её честь, а что ещё нужно для счастья молодой девушке?! Конечно красивый мужчина, кружащий её под завораживающую музыку!
Красивый мужчина был рядом, оставалось только протянуть ему руку.
— Хочу танцевать! — объявила Рия.
А Хитрец, вместо того, чтобы сопроводить её вниз, грубым отказом разрушил все надежды на приятный вечер. У него было настолько злое лицо, что Рии захотелось плакать. Но, взяв себя в руки, принцесса решила настоять на своём. Ведь он её жених, значит должен с ней танцевать, хочется ему этого или нет.
Ведь на них смотрят! Все смотрят, а потом будут говорить, что она настолько страшна и плохо воспитана, что даже провинциальный жених не пожелал позориться, танцуя с невестой.
Ну, хотя бы один-единственный танец… Ну что ему стоит?
А Шио сказал, что она похожа на мальчика. Она — на мальчика? Она так готовилась, и платье, и прическа, и украшения эти, которые вдруг сразу показались глупыми и неуместными… Мальчик. И совсем не похожа! Рия хотела ответить ему, но от злости и обиды слова вдруг потерялись. А Хитрец тут же обозвал её гажаном, мерзким, зелёным, скользким, отвратительным гажаном! Ей, между прочим, цветы дарят, и сонеты сочиняют, и сравнивают со звездой, а он — с гажаном… Рия, заскрипев зубами, старалась удержать набежавшие слёзы.
В довершение всего Хитрец схватил и больно сжал её руку, и этак снисходительно сказал, что так уж и быть, потанцует с ней — одолжение сделал — и тут же пальцем ткнул в выбившийся из причёски локон. Правильно, пусть все видят, что на собственном балу принцесса Рия плохо причесана.
А он ещё и улыбается! Нагло, как… как вор.
Он что, думает, что она будет это всё терпеть?!
Рия вскочила и, высказав наглецу всё, что о нём думает, быстро, но гордо — во всяком случае, она надеялась, что со стороны это выглядит гордо — ушла. Пусть веселятся на здоровье… Пусть все веселятся, а она как-нибудь переживёт.
Шио
Впрочем, насколько можно было судить, окружающий люд чувствовал себя вполне сносно. Шио от скуки пытался сосчитать, сколько же народу собралось на бал, но несколько раз сбивался, и потому бросил глупое занятие. Дамы и кавалеры бестолково бродили, танцевали, демонстрируя чудеса выносливости, ели, пили, веселились. Снизу доносились довольные голоса и радостный смех. А Шио только и оставалось, что принцессу рассматривать, занятие само по себе приятное, но при этом в голову приходят такие мысли, что самому неудобно.
— Хочу танцевать! — повторила принцесса, нахмурив бровки, — это, надо думать, означало недовольство.
— Иди и танцуй.
— Куркунук толстошкурый! — зашипела она и даже попыталась пнуть его. — Ты мой жених! Ты со мной танцевать должен!