— Мне бы хотелось все обдумать, — сказал он.
— Да ведь думать-то не о чем, но у тебя есть двадцать четыре часа. Позвони мне в офис, когда ты будешь готов сказать «да». А пока — езжай домой. Я думаю, когда ты увидишь солдат возле своего дома, ты согласишься с нашим ходом мыслей.
Фаусто положил салфетку и встал:
— Ну что ж, это действительно был необычный обед, генерал. Благодарю вас.
— Пожалуйста.
— Все же это означает, что я не могу посетить собрание в министерстве корпораций.
— Нет, иди домой, — повторил Мальцер. — И помни: двадцать четыре часа.
Фаусто посмотрел на немцев, потом вышел из-за стола. Он был злым и испуганным. Выйдя из ресторана, он заторопился в вестибюль, чтобы позвонить домой из отеля.
— Слушаю? — Это был голос Энрико.
— Энрико, это папа. Что-нибудь… произошло?
Минута молчания.
— Вокруг нашего дома немецкие солдаты. Что происходит?
Значит, все было правдой. Они не блефовали, как сначала подумал он.
— Я в курсе дела, — сказал Фаусто. — Не тревожьтесь — они не собираются причинить вам вреда. С мамой все в порядке?
— Она напугана. Солдаты говорят, что мы не можем покидать дом. Только ты можешь приходить и уходить.
— Я знаю. Скажи мне, что все будет в порядке. Я собираюсь встретиться с дядей Тони и часа через два буду дома. И, Энрико, ничего не бойтесь, понятно?
— Понятно, папа.
Фаусто повесил трубку. «Не бойтесь», — подумал он. Он заторопился из отеля, сел в машину и направился в сторону Ватикана.
А всего в ста метрах от этого места Росарио Бентивенья все еще ждал у своей тележки с мусором возле дома номер сто пятьдесят шесть на улице Раселла. Часы показывали четырнадцать сорок. Немцы опаздывали на сорок минут. Росарио паниковал. Видимо, что-то произошло. Но если ему придется толкать нагруженную тротилом тележку опять тем же путем через весь Рим, наверняка его остановят, тележку обыщут…
Он посмотрел вниз по улице и прислушался к топанью немцев.
Ничего.
Глава 54
Фаусто понадобилось полчаса, чтобы доехать до Ватикана, из-за того, что десять минут ему пришлось прождать на перекрестке, пока не прошла рота немецких солдат, направляясь к улице Раселла. Когда же ему удалось добраться до Ватикана, он припарковал машину у ворот Святой Анны и быстро направился в офис брата. Секретарь Тони, отец Фрассети, сказал ему:
— Его преосвященство находится у святого отца, синьор Спада. Я не жду его ранее чем через полчаса.
— Тогда я подожду, — решил Фаусто и попросил: — Вас не затруднит соединить меня с моим тестем и попросить его подняться сюда? Это очень важно.
— Да, конечно. Я позвоню в его комнату. — Он набрал номер. — Не отвечает. Наверное, он на прогулке в садах. Если вам угодно, я могу послать кого-нибудь поискать его.
— Да, пожалуйста.
Пока отец Фрассети набирал другой номер, Фаусто сел и с горечью стал обдумывать свою судьбу. Он понимал, что у него нет альтернативы, кроме как принять их условия: Мальцер крепко держал его в руках. Потеря миллионов лир в драгоценностях и половины его состояния — все это ему, конечно, не нравилось. Но если это поможет его семье пережить войну в безопасности, возможно, это была бы и неплохая сделка.
Он проклинал себя за то, что не перевез Нанду и детей в Ватикан раньше.
Часы на стене тикали, минутная стрелка прыгнула вперед, и часы пробили четверть четвертого.
В пятнадцать тридцать Росарио Бентивенья услышал отдаленный топот шагающих немцев.
«Наконец-то! — подумал он, закуривая свою трубку. Вскоре он услышал их пение. Что это было? Песня Хорста Весселя? — Тупые крауты продолжают петь и топать прямо к моему заряду ТНТ…»
Он взглянул вдоль улицы Раселла туда, где она пересекалась с узкой улицей Боккаччо. На углу стоял другой подпольщик, который должен был подать сигнал поджечь запал.
Росарио дымил своей трубкой, чтобы поддержать в ней жизнь, когда уборщик из дворца Титтони вышел из здания на улицу.
— Псс! — прошипел Росарио. — Немцы идут! Мы им сейчас зададим! Убирайся к черту отсюда!
Перепуганный уборщик заторопился прочь.
Как раз в тот момент немцы завернули с улицы Трафоро на улицу Раселла. Они шли колонной по три, сто пятьдесят человек в полевой форме, и пели. Бум-бум-бум…
Когда голова немецкой колонны миновала магазин фототоваров в доме сто тридцать два, подпольщик на углу улицы Боккаччо пошел на другую сторону, приподняв кепку.