— Он попросился, я впустила.
— А если бы опять в окна и двери — группа захвата?
— Мало вероятно.
— Почему?
— Снаряд дважды в одну и ту же воронку не падает.
— Разумно. А если бы за ним хвост?
— А почему хвост? Если он ко мне пришел, значит, никого уже не было. Он мне зла не желает.
— Хочется верить. Вы скажите, он не открывал при вас сумку свою?
— Нет. Как дополз до дивана, как я его перевязала, так сумку себе потребовал и спал с ней.
— А куда вы утром выходили?
— Звонить вам.
— Вы три раза выходили, говорят соседи.
— Мусор вынесла, вам позвонила, потом просто выскакивала.
— Зачем?
— Волновалась очень. Побежала, потом вернулась.
— Допустим.
Опрос соседей на верхнем этаже показал, что Татьяна Ивановна поднималась на чердак и потом вернулась в квартиру. Чердак — это серьезно. И доски отрывать, и шлак лопатить и просеивать. Это заняло часа четыре.
— Ничего на чердаке не прятали?
— Ничего.
— А поднимались зачем?
— Юрий Иванович волновался. Думал, как уходить, если за ним приедут. Бежать как.
— Это с простреленной-то ногой?
— Он и без ног бы ушел.
Женщина маленькая, сердитая. Нашла себе друга. Теперь хоть с квартиры съезжай.
Мы проверили содержимое мусорного контейнера и побывали на трех ближайших почтовых отделениях. Нигде отправлений со знакомой фамилией и почерком не обнаружилось.
Группа уже покинула квартиру. Я оставался с госпожой Гагариной один на один.
— Посмотрите мне в глаза.
Она посмотрела. Глаза голубые, чистые. После ночи бессонной и беготни некоторое покраснение только обнаруживается.
— Вы понимаете, что является предметом моих поисков?
— Что-то из ларца.
— Из саквояжа.
— Из баула.
— Ну и?..
Она мотнула головой. И я ушел.
Оставался еще старик. Но он не расскажет ничего, никому и никогда. Такой он старичина.
А потом я уничтожил все досье.
Оставшиеся изделия по акту сдал в лабораторию в Москве.
Этот край я полюбил и, когда выйду в отставку, если, впрочем, до нее доживу, куплю здесь скромную квартиру. Где-нибудь поближе к зоопарку. Чтобы до стадиона недалеко. На футбол ходить, пить пиво. Читать популярные брошюрки и академические издания про древних жителей Восточной Пруссии и поиски янтарной комнаты. Только там, под городом, есть другие секреты и тайны, которые лучше не раскрывать. Не нужно этого делать. Пусть, как это говорится умными людьми, мертвецы сами хоронят своих мертвецов. Читать книги и ждать Высшего Суда.
Высокие гости
Он уже мог вставать и без посторонней помощи ковылять по коридору, даже без костыля. Нужды в этом не было никакой. В палате у него было все, включая душ. Ему ничего более не грозило, и никого не стоило бояться еще некоторое время. Но он раз за разом путешествовал вдоль сияющих свежей эмалью дверей, достигал конца коридора, где столик дежурной и лифт. Запоминал время обходов и время смен персонала. Он «держал» топографию окружающей местности, видимой из окон, просчитал уже несколько вариантов ухода и был готов даже с полусросшейся, еще мягкой костью уходить. Он знал, что этого ему не придется делать. И он знал, что теперь всегда, в самой благополучной и мирной ситуации, будет просчитывать и предполагать худшее. Еще много месяцев, а может быть, и лет с ним ничего не случится. Его будут выдерживать. Позволят жить мирно, заниматься своим ремеслом, которым он овладел на уровне искусства. Его будут беречь и никогда не подставят. Но настанет день, когда кто-то решит, что пора, и этот кто-то начнет отрабатывать «версию Зверева».
Высокие гости были у него вчера. Он попросил, чтобы ему принесли из библиотеки одну книгу — «Горсть праха» Ивлина Во. Еще там оказалось два романа и три повести поменьше. Он принялся за давно забытое занятие — чтение. Но чтение было прервано. Он почувствовал суету за окном больницы. Напряженность некоторую. Привстав и подтянувшись на руках, обнаружил кавалькаду машин. Черную «Волгу» и сопровождение. Он не знал, что примерно за час до появления «Волги» больница была проверена на предмет взрывных устройств, подсобные помещения — на возможное наличие снайперов, как того требовал ритуал посещения какого-либо объекта высоким лицом.
Наконец был осмотрен и взят под контроль его этаж.
В палату вошел офицер внутренних войск в чине полковника, поздоровался, бегло осмотрел помещение и встал слева от двери…
— Ну, здравствуй, Юрий Иванович. Не вставай, лежи.
— Да я уже могу.
— Лежи, лежи.