А на саму деятельность террористов учитель долгое время смотрел глазами веховца Булгакова. Прочитав его статью «Героизм и подвижничество», Вяльцев наивно считал всех русских революционных террористов инфантильными героями, пылкими, возбуждёнными, готовыми на подвиг, на сиюминутную жертву, но не способными на труд длительный, изнуряющий, подвижнический. И лишь позднее, прочитав «Воспоминания террориста» Савинкова, услышав голос из другого лагеря, он понял, насколько поверхностно судил о террористах философ Булгаков. Мясник-интеллигент Савинков, возможно, в пику суждениям в булгаковском духе, рассказывал о буднях террористов, трудных и однообразных. Прежде чем с револьвером или бомбой выйти на подвиг, подпольщики подолгу готовили покушение, выясняли маршруты и время поездок жертвы, для чего подвизались кучерами или лоточниками. Им приходилось маскироваться, мимикрировать, вживаться в роли, чтобы не возбуждать подозрения городовых и филёров; приходилось днями, неделями торчать на улицах только для того, чтобы приметить, когда и куда проедет нужная им карета. И чаще всего, особенно в начале операции, когда сведения о намеченной жертве бывали крайне скудными, целые дни тратились впустую. Но террористы не отступали и продолжали с фанатичным, подвижническим упорством продвигаться к намеченной кровавой цели.
Однако в обсуждении с учениками Вяльцев предпочитал не лезть в историко-философские дебри и чаще давал поверхностные ответы, полагая, что и интерес ребят к затронутым вопросам был такой же поверхностный. Присутствие же на занятии Ольги отчасти усложняло дело: Вяльцев осознавал, что читать лекцию он будет отчасти и для неё, а не для одних учеников. Поэтому, подыскивая тему выступления, и обзорную, и интересную, учиель наметил следующее: порассуждать о том, почему народничество, поначалу ставившее своей целью просвещение народных масс, в итоге свелось к терроризму, к борьбе за народное счастье без самого народа. И когда на очередном занятии ученики расселись, косясь на скромно сидевшую за последней партой физичку Ольгу Михайловну, – учитель начал с вопроса к ребятам:
– Как вы считаете: современная жизнь безопасна?
К самому занятию он почти не подготовился. Современные подростки – аудиовизуалы, им требуются картинки, аудиозаписи, видеоролики. Для них школьная доска – разновидность экрана, на который должен быть направлен проектор. Но из-за недостатка времени, из-за проверки контрольных Вяльцев не собрал необходимый материал, даже фотографий под рукой не оказалось. Выбора не было: приходилось вести занятие, не пользуясь техникой. И он сразу же попытался втянуть учеников в беседу. Те молчали, выжидая, чтобы кто-то ответил первым. Наконец Терентьев решился:
– Нет.
– Нет, – повторил за ним учитель. – Ещё какие мнения?..
Остальные дружно замотали головами.
– Итак, вы не считаете, что наша жизнь безопасна, – резюмировал Вяльцев. – А почему?
Ученики слегка освоились, послышались ответы:
– Пешеходов сбивают.
– Много наркоманов, преступников.
– Разные катастрофы, взрывы.
– Теракты.
– А вы знаете, что Россия считается родиной терроризма? – подхватил последнюю реплику Вяльцев. – Увы, именно в России террор впервые стал применяться как средство политической борьбы. А кем?
– Народовольцами?.. – неуверенно ответил Тосин.
– Правильно, – кивнул Вяльцев и, видя удивление ребят, заговорил: – Как же идеи освобождения народа, провозглашённые народниками вообще и народовольцами в частности, привели к убийствам, к насилию? Об этом я и хочу с вами сегодня побеседовать. Кружки вольнодумцев возникали в России ещё при Николае I. Люди собирались и вели разговоры на разные темы, иногда откровенно крамольные для той эпохи. Наиболее известны «пятницы» Петрашевского, которые закончились шумным политическим процессом. Кстати, в наши дни тоже много свободомыслящих граждан, только собираются они не в кружках, а… Где?..
– В соцсетях, – послышалось в ответ.
– И на разных интернет-форумах, – дополнил учитель. – И чаще в таких сообществах вместо обсуждений – нападки и оскорбления. А в те годы вольнодумцы увлекались идеями французских социалистов-утопистов: Руссо, Сен-Симона, Фурье; увлекались идеями и идеалами эпохи Просвещения. А философы-просветители полагали, что одна из главных причин всех бед человечества лежит в его необразованности. Отчасти это было реакцией на вековое господство католицизма, отчасти отражало интересы буржуазии с её научным, а не религиозным мышлением. Просветители считали, что, когда люди станут образованными и начнут жить сообразно законам разума, наступит эпоха всеобщего благоденствия. Подобные идеи бродили в умах многих российских вольнодумцев, полагавших, что беда Отечества – тёмное крестьянство, лишённое света знаний. Поэтому народ нужно обучать, просвещать и поднимать на борьбу с царизмом. Идеологом этого направления был народник Лавров, чьи последователи «шли в народ» – учителями, врачами.