– Зачем он вам? Вместо иконы? Молиться на него будете?
Поняв, что сглупил, Серёга убрал портрет обратно в рюкзак. Но путь для отступления оказался отрезан. Если поначалу можно было просто разойтись и выполнить задание в другой день, то теперь, когда Санёк увидел портрет, положение сильно осложнилось. Завтра Санёк, обиженный тем, что его прогнали, растрезвонит, будто они после уроков тайком молятся на портрет Путина, – и над ними вся школа будет смеяться. Ещё и найдутся такие, которые начнут за ними следить. Выход оставался только один: сделать любопытного Санька соучастником затеянного – и тогда он будет помалкивать. Но совершить столь ответственный шаг можно было только при общем согласии, и, стараясь понезаметней перемигиваться, троица мялась, топталась на месте. Наконец Колян отважился:
– Слушай, ты не стукач?
– Нет, – твёрдо заявил Санёк.
– Никому про нас не расскажешь?
– Никому.
– Клянешься?
– Клянусь. А чё?
– Ну, тогда слушай. Нам портрет надо сжечь.
– На фиг?
– Так надо. Если ты с нами, то пошли.
– Ладно, – кивнул удивлённый Санёк, готовый подчиниться, лишь бы поучаствовать в затее.
Опасливо озираясь, ребята двинулись в глубь безлюдного парка. Серый день был по-мартовски уныл, иногда налетал резкий ветер – и приходилось прятать лица, укрываться перчатками. Наконец увидели: метрах в пятидесяти среди голых деревьев торчит невысокий пень. Свернули с утоптанной дорожки и пошли по насту, иногда проваливаясь и зачерпывая снег обувью. Добрели до пня, огляделись. Никого кругом. Серёга вытащил портрет, Ванёк – спички и коробку праздничных свечей.
– Новые не брать, – предупредил Ванёк, – у сестрёнки скоро днюха.
Поставили портрет на пень, разобрали огарки подлинней. Ванёк чиркнул спичкой и, как заправский курильщик, прикрыл пламя ладонями, оставив сверху дырку. Остальные по очереди стали совать туда свои свечки, затепливать. Потом Ванёк, бросив прогоревшую спичку, затеплил свою от Серёгиной и посмотрел на остальных: заслоняя свечки от ветра, все стояли в нерешительности: никто не хотел быть первым.
– Давайте вместе, – скомандовал Колян.
– Ага, – подхватили остальные и, окружив пень, стали подносить горящие фитильки к портрету.
– Снизу поджигай, – руководил Колян, – снизу. Так быстрей загорится.
– Да без тебя знаем, – огрызнулся Санёк. – Молчи ты!
Портрет загорелся, пламя занялось, словно откуда-то снизу высунулась красная ладонь и провела по лицу Путина. Ребята отшатнулись, побросали свечки в снег. Опять огляделись. Никого. Портрет похрустывал, словно огонь его пережёвывал. Колян достал смартфон и сфоткал Путина в огне.
– Быстро сгорит, – сказал Санёк ободряюще.
– Хорошо бы, – поддакнул Ванёк.
– В магазе ещё побольше были, – объявил Серёга, – но я чё-то денег пожалел.
– Ну и правильно, – похвалил Ванёк. – Этот бы сжечь!..
Происходившее вызывало у подростков лишь чувство томительной боязни: поскорей бы всё закончилось, чтобы никто их не застукал. Никакого смысла в сожжении портрета Путина они не видели, и не было никакой пиротехнической радости, как от новогодних фейерверков или бенгальских огней. Даже Саньку всё представлялось какой-то дурацкой игрой, и он вдруг спросил:
– А кто вас на такое подбил?
– Ты не знаешь, – уклончиво ответил Колян и жёстко добавил: – Ты поклялся!
– Да не скажу я никому. Придумали фигню какую-то…
– Лучше бы того козла с КДН сжечь, – рыкнул Ванёк.
– Точняк, – поддакнули Колян и Серёга.
– Какого козла с КДН? – заинтересовался Санёк.
– Ты его не знаешь, – отмахнулся Колян. – Был там один козёл… Я его до гроба не забуду!
– А чё такое КДН ваще? – не унимался Санёк.
– Комиссия по делам несовершеннолетних, – авторитетно ответили ему.
Портрет и вправду быстро прогорел, и ребята, смахнув с пня на снег то, что осталось, пошли прочь. По дороге Санёк неожиданно оживился:
– Чуваки, у меня идея есть!
– Какая? – встревожился Ванёк. – Ты про Путина забудь и не треплись.
– Да не про Путина! Давайте лучше Хрюше наваляем!
– Какому Хрюше? – спросил Серёга.
– Есть у них в классе один ботан, – пояснил Ванёк.
– Во-во, – подхватил Санёк. – Давайте ему вчетвером наваляем, а? Мы же теперь вроде как… банда.
– Какая ещё банда?! – резко остановившись, выпалил Колян. – Никакая мы не банда. И каким боком тут Хрюша? Чё он нам сделал?
Остальные тоже стали.
– Урод он! – завёлся Санёк. – Урод! Я его ненавижу.
– А за что? – заинтересовался Серёга, как будто и вправду готовый наподдать Хрюше, если на то имеются веские основания.
– Он, козлина, самый умный! Всё знает! Круглый отличник!