«То, что спасет меня, должно быть спрятано где-то здесь, если мне не солгали, конечно, – а они еще те умельцы в этом деле. Хотя, че уж, буду честен: причин для этого осталось мало, уж если и ждать крайнего момента для сотворения хотя бы чего-то хорошего и правильного, то совсем недолго, время играет против – да, против всех нас. Настолько явственно я ощутил это, когда на пути сюда поймал зов помощи какого-то мужика по имени Клод. Он молил о помощи, говорил, что знает безопасное место, где есть вода и еда, все по красоте и для всех, если простым языком. А вот добраться туда один он не мог – или боялся, понять было сложно. Но надеюсь, что еще остался кто-то ему в помощь, а то – сука, как же все это беспросветно. Я же должен думать о себе в первую очередь, иначе вообще никому уже не помогу… Наверно, хах, наверно… сука, как же трудно, даже и не думал, что сказать простое будет… Короче, че уж я, пусть это сообщение будет страховкой, что если я не справлюсь и все же… стану этаким монстром, то знайте: я не хотел никому зла. Не знаю, кто услышит, но… М-да, думаю, и так ясно, что я это скорее сам себе говорю все, че уж таить».
Местами голос был уверенный, местами дрожащий и чуть ли не готовый вот-вот дать надрыв в борьбе с сожалением. Запись прервалась, но была еще одна, только питание диктофона вдруг кончилось, что удивило ее: ведь устройство и так было на зарядке. Но стоило глянуть проводку, так все сразу открылось: контакт устройства отошел от сети. Восстановив подачу, Света положила диктофон на панель, и пока идет набор энергии, обратила внимание на ту самую дверь. Она подошла ближе и внимательно вглядывалась в усердно нацарапанную большими буквами надпись на створке: «Спасение тут».
Причем сама створка вполне себе открылась, стоило Свете прикоснуться к панели, чья лицевая часть висела на проводах, манипуляции с которыми проводились довольно усердные. Видимо, кем бы он ни был, все же смог добраться до заветной цели, что сразу же снижает шансы на успех найти лекарство. Скорее всего, Тобин и не подозревал, что кто-то добрался сюда. Внутри она встретила пустые ящики у дальней стены, где обычно лежали в сохранности в ячейках важные вещи или предметы, – в некотором роде камера хранения. Каждая из тридцати небольших ячеек с прозрачной крышкой и механическим замком была пуста: некоторые явно взломали, некоторые открыты, другие же попросту пусты. С обратной стороны ячеек, если обойти этот сегмент помещения, сразу же начинались вертикальные столбы количеством шесть штук в шахматном порядке, внутри которых располагались жесткие диски, провода и платы, подключенные к общей системе охлаждения внутри прозрачных цилиндрических защитных стенок, по одной вокруг столба. Все давно выключено, разбито и попросту уничтожено: кто-то очень постарался, будто бы мародеры решили отдать должное Вектору. Причем, опять же не сразу заметила Света, вокруг нет ни следа пребывания иноземной Жизни, вообще ничего – будто бы и нет таковой для всего этого места. Даже как-то не по себе.
Диктофон зарядился пусть и не полностью, но достаточно для включения. Вторая запись не заставила себя ждать:
«Очень трудно вспоминать. Будто бы позавчерашний сон: ты вроде бы знаешь, куда двигаться, но все так пространно, что порой, кажется, я попросту сам придумываю, нежели вспоминаю. Это ужасно раздражает, особенно когда убеждал себя последнее время, что все получится и я… Я знаю ее, точно знаю – но не могу вспомнить. Аж чувство вины пробирает до костей, причем именно перед ней, а я, сука, даже не помню уровень связи… Жена, сестра, может быть, мама… И правда, словно сам изобретаю память, что еще хуже и болезненнее. Чем я заслужил такое? Не знаю, может быть, ты знаешь, а может… Вообще, я все чаще думаю, что стоило к тому мужику сходить, помочь, так хотя бы какую-то пользу принес… хоть кому-то. Не знаю, насколько меня хватит еще. Обратного пути уже нет, все потеряно – и лишь вопрос времени, когда… С другой стороны, разве это не дает мне право отомстить? Разве отныне мне есть что терять? Разве я еще смогу…»
Запись не оборвалась: Света слышала его дыхание и чувствовала поникшие эмоции. Он просто молчал, спрятавшись в самом себе. Но вот она закончилась, более там ничего не было. Как и нигде более не найти лекарства, что рождает вполне закономерный вывод: тот, из диктофона, или же кто-то иной уже все забрали, и на первого ставить смысла нет, ибо сам он встретил неудачу так же, как и она сейчас, – не зная, что делать дальше. Света осмотрела по сторонам, еще раз проверила все, что скрывалось за дверью, и только уже отчаялась, как решила сделать программу максимум и порыться в горе мусора у терминалов. Запахи ее уже не волновали: адаптация происходила отлично, так что, раскидав консервы без лишнего вовлечения иных способов восприятия, Света увидела спрятанный в одной из них, лежавшей боком, небольшой металлический контейнер с характерным классическим цветом поверхности. Обычная защелка, а внутри иньектор с единственной капсулой, содержание которой – «штамм 31, результат положительный». Почему он здесь? Почему не использован? Почему…