— Две планеты максимально сблизились, — указала Мара.
— Прошу прощения, — донесся мелодичный голос от входного люка, и в помещение вошел протокольный дроид Трипио, — но это утверждение не совсем точно.
— Ну хорошо, пусть не максимально, но достаточно близко, — исправилась Мара и обернулась к Джейне: — Обе цивилизации — и Роммамул, и Осариан — в технологическом аспекте привязаны к поверхности…
— Роммамул — в первую очередь! — быстро добавил Трипио и немедленно поймал сразу три неодобрительных взгляда. Не придав этому значения, он продолжил: — Да и флот Осариана можно назвать таковым с натяжкой. Конечно, если не использовать придуманную Пантангом шкалу аэротехнологического развития, которая приравнивает лендспидер к звездному разрушителю. Полная нелепица, а не шкала.
— Спасибо, Трипио, — сказала Лея, всем видом показывая, что с нее довольно лекций.
— Впрочем, у обеих сторон есть ракеты, которыми можно с легкостью поразить друг друга на таком-то расстоянии, — продолжила Мара.
— О, точно! — воскликнул дроид. — И, учитывая близость их эллиптических орбит…
— Спасибо, Трипио, — повторила принцесса.
— …две планеты еще какое-то время пробудут на дистанции взаимного поражения, — как ни в чем не бывало продолжал Трипио. — По меньшей мере еще несколько месяцев. По правде говоря, через две недели они сблизятся еще больше. Так близко они не подходили друг к другу уже десять лет.
— Спасибо, Трипио! — хором выпалили Лея и Мара.
— И еще десять лет не подойдут, — успел вставить дроид, когда женщины наконец вернулись к прерванному разговору.
Мара покачала головой, пытаясь вспомнить, что именно собиралась донести до Джейны.
— Вот почему твоя мать решила, что нужно лететь сюда, не теряя ни минуты.
— Значит, будет сражение? — спросила девушка, и ни Мара, ни Лея не упустили из виду искорку в ее глазах.
— «Посредник» постарается удержать их в рамках приличий, — с надеждой в голосе сказала Лея. Боевой крейсер действительно впечатлял своей мощью. Это была самая новая и самая прочная из всех моделей звездных крейсеров мон-каламари.
Мара оглянулась на экран и покачала головой. Слова принцессы ее, похоже, ничуть не убедили.
— Чтобы не допустить катастрофы, одной демонстрации силы мало, — заметила она.
— В самом деле, по последним отчетам, ситуация обостряется, — перебил ее Трипио. — Все началось как обычный спор вокруг прав на разработку месторождений полезных ископаемых, а сейчас риторика сторон такова, что дело идет к священному походу против инопланетников.
— А все этот предводитель Роммамула, — добавила Мара. — Ном Анор. Он взывает к самым низменным инстинктам своих последователей. Обычный промышленный диспут с Осарианом он превратил в борьбу с тиранией и притеснением. Его нельзя недооценивать.
— Боюсь даже представить, скольких диктаторов, подобных Ном Анору, я повидала на своем веку, — вздохнула Лея.
— О, я мог бы составить полный список, — встрепенулся Трипио. — Во-первых, Тонкосс Ратба с…
— Спасибо, Трипио, — чересчур вежливо произнесла Лея.
— Всегда пожалуйста, принцесса, — ответил дроид. — Я только рад услужить. Так вот, о чем я? Ах да, Тонкосс Ратба с…
— Не сейчас, Трипио, — настойчиво попросила Лея. Обращаясь к Маре, она добавила: — В общем, он не первый и не последний.
— Он не такой, как все, — приглушенно возразила Мара. Внезапная слабость в ее голосе напомнила Лее и Джейне, что Мара, несмотря на постоянную браваду и переизбыток энергии, серьезно больна. Эта странная и редкая болезнь, перед которой оказались бессильны лучшие врачи Новой Республики, уже унесла десятки жизней. Из тех, кто подхватил это молекулярное расстройство, в живых оставались только двое — Мара и еще один зараженный, который находился под присмотром врачей на Корусанте и увядал прямо на глазах.
— Далуба, — не унимался Трипио. — Еще Икния, конечно же…
Лея повернулась к дроиду, намереваясь вежливо, но решительно заткнуть ему рот, но ее остановил возглас Джейны, и вместе с дочерью принцесса уставилась на экран.