– Ты так легко отвлекла меня. Избавив от возможных последствий, подстроила нужную фигуру в нужный момент и медленно стала затягивать петлю. Все дальше уводя меня в глубины Вектора, пока я не умру от голода. Создала Джеффри, как мою аналогию, и представила двух подопытных, для демонстрации того, кем я являюсь на самом деле, но ты не учла, что я сам принимаю решения! Да, ты не разочаровала меня, и я знаю, почему тебя еще нет перед моими глазами. – Я осмотрелся вокруг, держа этого призрака припертым к стене. – Ты злишься, что твои причины существования в очередной раз не оправдали себя. Давай же, Наоми, я так хочу посмотреть в твои глаза, увидеть злость, уловить нотку гневности и разочарования в собственных силах. Покажись, что бы я закрепил визуально свою победу в этом раунде!
Даже на крик не появляется – но она слышит, я знаю, ведь она – это я. Пока я отвлекаюсь, припертая выдумка выбивает оружие, ударяет меня по лицу и толкает в сторону, пытаясь сразу после этого спастись бегством. Жалкая попытка с ее стороны продолжить игру, на ходу придумывая новые ловушки. Только именно сейчас я чувствую, как злость из-за того, что я это допустил, и возбуждение от раскрытия очередной ловушки превращаются в нечто немыслимое, дающее четкую уверенность полного контроля. Впереди дверь, которую он успевает открыть, и в тот момент, когда я подбежал, она сразу закрылась. Открыв ее снова, не опуская пистолета, я вошел вовнутрь, сделал несколько шагов, осматривая все впереди. Вдоль стены – компьютеры и большие экраны, и две двери в углах слева и справа. И ему не хватило бы времени добежать до них. Ничего больше не делая, я стою посередине, опустив пистолет. Молча ликуя и превознося себя выше, чем примитивные создания, обреченные бегать сами за собой, придавая значение собственному времени, от безвыходности и противности альтернативе жизни. Все расколы, происходящие на уровне восприятия, не должны кончаться простым исчезновением доказательств. Но, похоже, отсутствие исходного создателя этих действий оправдано лишь тем, что сейчас он слишком охвачен злостью от проигрыша в партии, чтобы появиться. Такие моменты отлично доказывают, что я умнее, чем мой брат, и сильнее, чем тот, кем он стал. Но вместо дальнейших действий лишь чувствую, как кровь течет по голове, и я теряю сознание.
Запись 68
Я не умер, как обычно, и при воспоминании о последних секундах до этого момента осознание непростительной ошибки становится единственным оправданием происходящего. Получилось так, что это я стал жертвой, пропустив тот момент, когда началась охота: ведь никто не дает отмашку на выбор персональной роли, ибо все здесь лишь игра на опережение, где победит тот, кто поймет, с кем он играет. Меня застали врасплох, напали со спины, чего я не ожидал, находясь в опьяняющей эйфории победы. Это провоцирует одновременно ненависть и разочарование в самом себе, благодаря которым я не чувствую боль от ударов по моему лицу. Никогда и никому не позволю встать над собой. Будто животное, отстаиваю свой статус доминирования, оправдывая этим боль и ненависть, что двигают мной. Единственное, что препятствует моему отмщению, – это толстые провода разных цветов, которыми мои руки и ноги привязаны к металлическому стулу посреди неизвестной маленькой комнаты, где лишь по краям потолка заметен слабый свет. Это затрудняет четкий обзор окружения, который просто не нужен, ведь, кроме моего трона, тут ничего нет.
После нескольких ударов по моему лицу, подарившие приятный вкус крови и, видимо, служили бодрящим будильником после пустого сна, тот, кто это делает, встал за моей спиной. И если там, позади, нет прохода, то тогда выход только впереди, через единственную дверь. Голова еще немного болит, и сложно собраться с мыслями, в которые я не верю. Неизвестность, эта милая путница встречается мне везде и, как положено даме, придает ту редкую и ценную частичку вдохновения, чтобы следовать дальше, все глубже в ее объятия.
– Ты пришел неизвестно откуда. Один, злой, наполненный жестокостью и болью, что поселилась в тебе навсегда. Я-то уже давно на Векторе – и знаю точно, что если человек прошел такой путь, пережил муки и страдания и не покинул этот мир, как делают ничтожества, – значит, есть веская причина. Честно скажу: твоя ценность – это лишь правильные место и время. Причина тому – тот факт, что уже давно никто не объявлялся откуда-либо. Новеньких не было давно, очень давно.
Его голос был взволнованным, но не так, как от счастья. Он переполнен теми нотками, что постоянно пытаются докричаться до меня, особенно когда я один. Он вышел из-за спины и встал передо мной, показывая свои безумные глаза и маниакальное выражение лица, которое довольствовалось данным положением вещей. Следовало догадаться, кто это, следовало быть умней. А я, ведомый поисками доказательств обмана, совсем забыл про того, кто не забыл про меня. Джеффри – психопат, который выжил.