Отказавшись от десерта, схватив рюкзак со всякой ерундой, которую вчера так и не выложила, я помчалась к озеру, очень надеясь встретить там вчерашнего мальчишку. Но сколько я ни ждала, его не было видно. Ну конечно, зачем ему туда возвращаться после случившегося. И почему он назвал меня Лори?
– Привет, Аисса, – услышала я за спиной голос рыжеволосой девчонки Наи. Она выделялась не только огненными волосами, симпатичной мордашкой и худощавым тельцем, но и назойливым характером. – Слышала, ты погеройствовала вчера? Теперь все только об этом и говорят. Кстати, того парня зовут Кайл, – не унимаясь, продолжала она, – его семья каждый год приезжает на лето из Гриндерса. После вчерашнего купания его отправили обратно в город, – она любила знать все и делиться этим со мной.
– Да-да. К нам уже заглянула его мать, и теперь мне крышка. – Голос дрожал, я старалась скрыть истинные эмоции, которых пока не могла понять. Впервые я испытывала непонятные чувства.
– А почему ты сегодня не рисуешь? Ты другая в последнее время. Ничего не хочешь мне рассказать? – Наи смотрела на белоснежный лист бумаги, ожидая пробить мою броню.
– Нет, у меня все в порядке. Как выходные? – Она еще долго сидела рядом, рассказывая о том, как съездила в город, прикупив там туфли и два новых платья. Описывая в тонкостях каждую деталь, цвет, фактуру ткани, восхищаясь при этом своим изумительным вкусом в одежде. Ее монотонный голос притуплял мое внимание, поэтому я просто кивала головой, уставившись в одну точку. Я все еще не могла забыть тот взгляд, он был повсюду со мной. В каждом проходящем мимо мальчишке я искала его. Прошел еще один месяц, прежде чем я смогла больше не вспоминать о нем, каждый день стирая его из памяти.
Лето еще не закончилось, хоть небо и затянуло густыми тучами. Запах осени и вкус прохлады иногда сменяло палящее солнце, стук каждой капельки в луже погружал словно в гипноз. Как обычно, Наи трепала меня за плечи, пытаясь переключить на себя мое внимание. Да, она в моей жизни занимала свое место, второе после Раяна.
– Эй! Эй! Аисса! Да что это с тобой? Ты вообще меня слушаешь? – недовольно тараторила она. – Еще раз спрашиваю, почему ты не идешь со мной на праздник в эту субботу? Обещаю, будет весело, и к тому же там будет Раян.
При имени Раян она всегда расплывалась в этой глупой улыбке и невольно покрывалась багровым румянцем. Парень вовсе не был похож на того мальчишку, с которым я познакомилась однажды, сидя на своей крыше. Правда, кое-что от прежнего Раяна все же осталось – его неуклюжая походка. С ней он был похож на важного пингвина, порой даже казалось, что он вот-вот запутается в своих ногах и упадет. Но нет, он прекрасно держал равновесие.
– Даже не проси. Я не буду принимать в этом участие. Наряжаться как клоуны – это уж точно не мое. И вообще, у меня другие планы, подруга.
Я не могла сказать ей правду. Ведь мой отец был против походов на подобные мероприятия. После моих слов Наи скорчила недовольную гримасу и ушла, прибавив шаг, жестикулируя средним пальцем мне вслед. Она всегда так делала, часто обижалась, но быстро остывала.
После ужина я принялась за ненужный хлам, от которого давно хотела избавиться. Сбивая пыль с книжных полок, я вдыхала аромат старых пожелтевших страниц. В одной из книг была вложена детская фотография – отец держит меня на руках. Уже и не помню, когда он смотрел на меня так, на ней он счастлив, его глаза горят любовью ко мне. Что произошло с этим человеком на фотографии, я не знала. От этого слезы предательски накатили на глаза. В голове звучал вопрос: в чем моя вина? И может, однажды он обнимет меня снова, поцелует в макушку и скажет: «Я люблю тебя».
Глава 3
С тех пор многое изменилось. Я часто устраивала протесты и сбегала из дома на конюшню к мистеру Филиппу. Старик Филипп был всегда добр ко мне и позволял оседлать его любимую лошадь Монетку. Однажды во время очередной конной прогулки Монетка испугалась лося, выбежавшего на дорогу. Она понеслась с бешеной скоростью, а затем и вовсе сбросила меня на землю. От боли я потеряла сознание, очнулась уже в больнице. Серьезная травма позвоночника на полгода приковала меня к постели, ох, несладко пришлось моей маме. Сложно забыть то время – родители часто ссорились, отец начал пить. Мама совершала попытки сбежать от него в Гриндерс, но он давил на самое больное, вызывая жалость к себе, осыпая обещаниями завязать с алкоголем. Правду говоря, он все же срывался и каждый раз становился свирепей. На мой шестнадцатый день рождения отец собрал вещи и больше не возвращался. Пару раз мама получала письма от него о том, что ему нужно «залечь на дно», но он даже и не подозревал, что мы уже находились на самом «дне». Его обвиняли в каких-то махинациях по продаже химического оружия. Погрязнув в долгах, маме пришлось потратить все сбережения, отложенные мне на колледж. При других обстоятельствах она бы никогда этого не сделала. Но все же кое-что у нас осталось. Дом на тупичковой улице и лавка «СанМано», она принадлежит нашей семье, так же как гончарная мастерская в подвале, которой целиком и полностью мама отдает все свое время. Вазы, горшки и другая посуда, всему ремеслу ее обучил мой дедушка, предыдущий хозяин мастерской. Она справлялась даже лучше, чем он мог себе представить. Я работаю и сейчас вместе с ней в «СанМано» в свободное от учебы время. Толпы туристов приезжают к нам в округ со всего света в поисках йети. Еще двадцать лет назад какой-то пьяница распустил об этом слух, и понеслось. Местные жители придумывают кучу легенд, развлекая иностранцев, зарабатывая на них деньги. Сегодня утром, открывая лавку, я заметила пропажу таблички «продается» у магазинчика за углом, уже более пяти лет он пустует без дела и выглядит, мягко говоря, плачевно. Задержавшись на пороге, я привлекла внимание миссис Морис.