А потом я ослепла и оглохла одновременно, не устояла, падая на землю, уже в который раз… Заморгала, но белый свет все еще заливал глаза, будто веки мне и вовсе выжгло. Я чувствовала только потоки воды и руки Веля, которые обхватывали меня поперек талии, пытаясь поднять.
А когда зрение частично вернулось, я поняла, что это молния угодила в дом кузнеца, и он пылает теперь, освещая вместе с горящей кузней половину улицы и застилая небо дымом, еще более черным, чем тучи.
Вель тащил меня, кричал что-то, но в ушах все еще звенело от сильнейшего разряда, и я только видела его шевелящиеся губы, которые заливал дождь. А впереди, на грани света от пламени проступали людские фигуры… Я только теперь вспомнила, что мы в селе сейчас, где люди живут. Только теперь, когда все они вышли сюда. Посмотреть?
— Что ж это за место такое! — взвыла я, едва себя слыша, как вдруг бок мой обожгло дыхание зверя, а в следующий миг мелькнула перед глазами когтистая лапа, откидывая наемника…
Он успел каким-то чудом отпустить меня и покатился по воде, окрашивая ее кровью из раны на ребрах, а зверь навалился на него сверху, разинул пасть… Белая шкура подпалена была в нескольких местах, обнажая какое-то серое мясо. На морде в пару к старому шраму добавился ожог от раскаленного прута, которым я в эту самую морду засветила.
Зверь давил, погребая Велемира под собой, тянул зловонную пасть, а наемник руками вцеплялся в его челюсти, удерживая, раня ладони об острые клыки. Мышцы у него на руках взбугрились, грозясь разорвать рубаху, а лицо заливало собственной кровью…
Я кинулась на Всеволода в последнем отчаянии, вцепляясь в медвежье ухо до ломоты в пальцах, надеясь отвлечь… Ухо это, вдруг, уменьшилось в моих пальцах, жесткая шерсть осыпалась, неприятно прилипая к мокрым рукам, вызывая омерзение… И вот передо мной снова колдун в собственном обличье, голый, мокрый, израненный…
Я отшатнулась от него, удивленная… А Вель удивляться не стал, мощным ударом ноги проламывая ему ребра и отшвыривая от себя.
Всеволод упал навзничь, разбрызгивая грязь, грязно ругаясь. Выглядел он не менее пораженным, чем я, из чего можно было заключить, что колдун вовсе не чаял терять свой звериный облик. О том, что послужило тому причиной, только гадать остается…
Но Велемир и на это времени не стал тратить. Нащупал в грязи оброненный меч, встал, пошел на колдуна…
— Ну, давай, — тот уже успел на ноги подняться.
Кожа его была в ожогах, а ребра с левой стороны ввалились, прорываясь наружу острыми обломками. Впрочем, Всеволода это, кажется, ни капли не волновало. Он стоял прямо, расправив плечи и исподлобья взирал на наемника, а в глазах ни тени страха не было.
Велемир шел к нему, переставляя ступни, снова начиная свой танец, как тогда, с кузнецом. Взмахнул мечом так быстро, как молния бьет, и… Промахнулся. Всеволод увернулся легко, играючи, и ударил кулаком в ответ, целя в челюсть. Наемник уклонился, и удар пришелся в плечо, но был таким сильным, что Веля отшатнуло, и он едва на ногах устоял.
— Чтобы кулаками махать много ума не надо, — рассмеялся колдун и сплюнул кровью под ноги наемника. — А Велес щедро награждает тех, кто ему верно служит.
— Ни одна награда не сравнится с удовольствием смерть твою лицезреть, — осклабился наемник, вращая оружие в руках. — Ты на ведьму мою покусился, так радуйся, что умрешь быстро.
— Ведьма твоя хороша, не спорю, — колдун не спешил атаковать. — Но ты лучше. Что за дар в тебе? Я такого еще не встречал.
— О чем ты? — Вель нахмурился, но меч держал твердо, не спуская глаз с врага.
— О том, что Янина сердце твое пронзила, а тебе хоть бы хны.
— Что..? — наемник не успел до конца поразиться сказанному, ибо в следующее мгновение произошли две вещи…
Я дочитала заговор, и по коже колдуна поползла черная гниль, быстро разрастаясь, покрывая сломанные ребра, проникая внутрь… И одновременно с этим заржал вороной конь, который летел к нам галопом, неся на себе бугровщика.
Всеволод только успел глянуть на свой почерневший бок, даже не удивился, как жеребец сбил его с ног, проносясь мимо. Колдун бухнулся на колени, и я вздрогнула только, когда меч Велемира пронзил его грудь, с хрустом продираясь через ребра и настигая сердце.
Всеволод захрипел, опадая с лезвия на землю, оставляя на светлом металле разводы черной крови. Вспыхнула очередная молния, но гром рокотом прокатился уже где-то вдалеке, заглушаемый треском горящих строений.
— Митя! — никогда я еще так бугровщику не радовалась. — Ты где был?!
— Как это где? Идол дурацкий на землю валил, — он развернул коня, подъехал ближе и спешился легко, беря животину под уздцы. — Тяжелый, сволочь! Без лошади бы я не справился. А ты что, решила, что я удрал и вас бросил?
Я кивнула только, глотая слезы, которые по щекам хлынули, смешиваясь с дождем.
— Экий ты смекалистый! — Вель брезгливо вытер лезвие меча о штаны и похлопал Митю по плечу. — Спасибо, что не оставил.
— Да чего уж там, — отмахнулся тот. — Селена же меня от ведьмы спасла. Долг платежом красен. Вы лучше мне скажите, что теперь делать будем?
— Убираться отсюда, — пожал плечами наемник, наглаживая лоснящийся бок своего коня.
— Я не про наши планы, — бугровщик покачал головой. — Я вот про них…
Мы с Велемиром одновременно вскинули головы, оглядываясь… Нас окружали добродушные и приветливые селяне, медленно сжимая кольцо. Впрочем, былых эмоций у них на лицах не осталось. Кто-то был зол, кто-то растерян, но ясно было одно: ничем хорошим нам это не грозит.
— А ну, стоять! — у меня снова прорезался голос, что не удивительно: после того, как нас чуть медведь огромный не сожрал, местные, несмотря на свое количество, уже не казались весомой угрозой. Всего лишь люди…
Моему приказу не вняли, продолжали идти, рассекая ногами дождевую воду, и тогда на ладонях моих снова вспыхнуло пламя.
— Сожгу любого, кто приблизится еще хоть на шаг! Кто первый желает к Перуну отправиться?!
На этот раз толпа вняла. Заколыхалась, останавливаясь. Дождь заканчивался, уже не лил сплошным потоком, и небо заметно просветлело, несмотря на ночь. Селяне стояли молча, сверля нас угрюмыми взглядами, но нам не было до этого уже никакого дела.
Мы уходили, не оглядываясь, к полыхающей кузне, у которой бесновались наши лошади, и только бугровщик бурчал себе что-то под нос недовольно. Прислушавшись, я различила только «обманули подло» и «не сестра».
Комментарий к Глава 22.
Глава далась мне, пожалуй, тяжелее, чем все предыдущие. Писалась на одном дыхании, но потом долго вычитывалась и редактировалась. Надеюсь, вам, мои дорогие читатели, она понравилась.
Идея персонажа Всеволода принадлежит Лорду Зари (https://ficbook.net/authors/3104189), хоть и получился он немного не таким, каким задумывался изначально. Но я уже заложник своего сюжета.
Спасибо, что читаете. Надеюсь, выход главы скрасит вам эту февральскую среду=)
========== Глава 23. ==========
— Ай, полегче, женщина! — Митя прогнул спину как кот, который не желал, чтобы его гладили. Впрочем, то, что Селена делала, было, видать, далеко от ласки. По крайней мере, Вель за этим следил.
— Терпи! — прикрикнула она. — Надо обработать. Мало ли какая дрянь в кровь могла попасть.
— Можно подумать, то, что ты на меня намазываешь, не дрянь. Пахнет как старые лапти, в которых нигде, кроме скотного двора, не хаживали.
— Ты откуда такой изнеженный? — усмехнулся Вель. — Или в могилах, которые ты раскапываешь, цветами благоухает?
Он сидел по другую от них сторону костра и иглой, которую у ведьмы выпросил, зашивал прореху в своей рубахе. Селена порывалась и его раны осмотреть, но он отмахнулся, доподлинно зная, что от них к утру почти ничего не останется, и она занялась бугровщиком.
— Скажи спасибо, Митя, что у меня нужное снадобье в сумке оказалось, — бормотала ведьма, пальцем забирая из склянки густую, жирную мазь.
— Спасибо.., — невнятно простонал бугровщик, закусывая кулак.