Макс очнулся и обвел присутствующих осоловелым взглядом:
- Пить? Буду.
Он залпом выпил одеколон и скривился:
- Запить! Запить дайте!
Ионов жестоко налил в стакан еще одеколона:
- На.
Макс опрокинул еще полстакана в рот:
- А! Вы что?! Воды!
- Ах, воды? На…
Максу протянули графин с водой. Макс недоверчиво воззрился на него:
- Это вода?
- Ну не одеколон же…
- Точно?
- Хм…
- Я посмотрю…
- Валяй.
Макс недоверчиво посмотрел на присутствующих после чего приложил глаз к горлышку графина:
- Точно. Вода. Ч-черт, никому нельзя верить, кругом одно быдло…
После этого он неожиданно вытянул губы трубочкой, словно собирался сделать глоток, и не прикладывая графин к губам, а продолжая прижимать его горлышко ко глазу запрокинул графин над головой. Вода из графина хлынула на голову Макса, с бульканьем вырываясь из горлышка. Макс соображал примерно секунду, после чего заверещал и отшвырнул графин:
- Гады! Опять подставили! Б - быдло…
Ионов гадливо улыбаясь, начал:
- Ты, Макс, надо полагать, себя держишь за аристократа…
- Я?
- Ты.
- А. Быдло вокруг…
Шурик встал. Пора было идти на вечернюю поверку. Ионов и Мишин считались в дежурной смене по дизельной, а Макс в такой же смене узла связи, и им на вечерней поверке быть было не обязательно.
После поверки Шурик позвонил в гостиницу. Дежурный поднял трубку. Шурик поинтересовался:
- Как там вечер воспоминаний? Продолжается?
- Не для всех. Для Макса вечер завершился. Унесли в номер. Кинули его на раскладушку. Лежит там, орет что-то про быдло…
Поутру Шурика нашел Макс. На нем была надета какая-то рваная подменка без погон. Волосы были мокрые. Можно было догадаться, что он только-только из душа. Макс возбужденно и расстроенно вцепился в Шурика:
- Шур! Дай мне какую нибудь одежку с погонами.
- А твоя-то где?
- Где?! Ты спрашиваешь - где?! Сами напоили меня вчера треклятым одеколоном, после чего накормили омерзительной селедкой и кинули спать в холоде и в неловкой позе. Естественно мне стало дурно, и я ублевался. И всю свою одежонку устосал. Сейчас в котельную ее оттащил, замочил и сам облился, а то уж вовсе было плохо…
Шурик кивнул:
- У меня есть кой-какая одежка. Только уж вот не знаю, подойдет ли она тебе…
- А что?
- Да она - ж не новая…Подзастирана…Да и великовата чуток. Прилично ли тебе, с твоим-то положением в обществе…
Макс уронил голову на грудь, и горько засмеялся:
- Да я уж в курсе того, что вчера выступил не в лучшем свете. Только не надо больше про быдло и аристократа. Боже, я уже просто догадываюсь, как вы будете смаковать всю эту историю!
Шурик удовлетворенно кивнул:
- Будем, Макс. Ты вчера дал для этого богатейший материал.
Вместо ответа Макс закатил глаза.
Комплект "ХЭБЭ" имевшийся у Шурика был с чужого плеча. Шурику его подари Серега Фокин, уволившийся нынешней осенью. Сереге он [Image: Макс.jpg (23463 bytes)]был чуть-чуть великоват, а сам Серега был сантиметров на десять выше Шурика. Одним словом Шуре это подарок очень понравился. Брюки, по словам Шурика, подразумевали два варианта ношения: "летний" и "зимний". "Летний" вариант, естественно, выбирался при теплой погоде. В этом случае, пояс брюк располагался на талии. Тогда штанины брюк начинали разделяться всего сантиметрах в пяти от голенищ сапог. А при "зимнем" варианте брюки поднимались вверх таким образом, чтобы промежность брюк находилась там где ей полагалось, но тогда пояс брюк приходилось затягивать под мышками. Папа Камский видя Шурика в этом наряде только поскрипывал зубами, на что Шурик старался не обращать внимания. И вот сейчас, именно этот комплект Шурик и предложил Максу.
Макс был с узла связи и ростом едва доставал Шурику до уха. Поэтому когда Шурик передавал ему свой подменный костюм, он предполагал, что Макс в нем будет выглядеть довольно импозантно.
Когда все построились на завтрак, то Шурик вдруг услышал как по части начал прокатываться смех, начинавшийся от первого взвода.
Шурик взглянул вперед и сам засмеялся: перед строем весело вышагивал Макс, облаченный в мундир Шурика. Макс сам покатывался со смеху. Погоны с плеч загибались ему на руки, а пальцы рук еле-еле выглядывали из рукавов. Крючок воротничка висел на груди, там где у всех остальных обычно бывает вторая пуговица. Брюки походили на мешок, и слегка зависали над сапогами. Карманы были где-то около колена. Макс подпрыгивая шагал перед строем, пытаясь изображать что-то вроде строевого шага. Одну руку он держа возле ушанки, якобы отдавая честь стоящим в строю. При всем этом он весело выкрикивал:
- Эй-хей-хей-ОП! Тюрюм-Тюрюм!
После этого Макс встал в строй. Он еще не догадывался что после вчерашнего вечера к нему намертво приклеилась новая кличка "Аристократ".
Первый снег завалил тайгу белым покрывалом, и вся ее привлекательность куда-то вдруг улетучилась. Теперь тайга напоминала тот самый прозрачный лес, с резкими очертаниями, который Шурик увидел впервые, когда вступил на землю Хабаровского края. Шурик наглухо засел в теплом кабинете замполита, а когда надоедало сидеть там, уходил в такую же теплую кинобудку, в обоих местах усиленно увиливая от работы.
Сегодня же утром он увидел Мишина, тащившего в соседний с кабинетом замполита кабинет главного инженера части пишущую машинку.
- Ух ты, где ж это ты надыбал пишущую машинку? - завистливо спросил Шурик, сам не имевший подобного инструмента в своем канцелярском хозяйстве.
- Из Хабаровска сейчас привезли, - бодро откликнулся Валерка. - Заявочку надо отпечатать на запасные части к дизельному и электрооборудованию.
- Ты будешь печатать?
- А кто ж еще? - гордо отозвался Валерка. - Не наш же главный инженер, тупорылый. Он же только пальцем показывать горазд, а специалист, я тебе скажу… Как он до майора доехал, это вообще загадка. Так что я к тебе по соседству, через стену. Скучно будет - заходи.
- У тебя там нет ничего интересного, лучше ты ко мне заходи, чайку попьем.
- Само собой. Главное - не напороться на твою рыжую скотину. Твоя скотина опасна.
Мишин ушел в соседний кабинет. Минут через десять оттуда раздался неуверенный стук пишущей машинки. Чувствовалось, что Мишин печатать не умеет. После некоторого промежутка времени стучание прекратилось, раздался мат и треск разрываемой бумаги. После минутной паузы стук раздался вновь.
Шурику захотелось сходить к Валерке и посмотреть как у него идут дела, но он не стал подниматься со стула, а просто набрал номер телефона главного инженера части.
В трубке голос Мишина бодро доложил:
- Младший сержант Мишин!
- Очень хорошо, младший сержант Мишин, - весело приветствовал его Шурик. - Стучишь, значит?
- Стучу, - Валерка еще не опомнился, а Шурик уже положил трубку.
Через минуту, как и предполагал Шурик, у него на столе зазвонил телефон. Шурик взял трубку, и предполагая, что на другом конце провода трубку держит Мишин, произнес вложив в голос как можно больше нежности и интеллигентности:
- С-с-с-слю-ю-ушай-у-у-у, вас-с-с-с, мон ами…
В трубке не отвечали. Шурик представлял как Мишин сейчас ищет слова чтобы ответить достойно, как вдруг из трубки раздался голос замполита:
- Ты что там, белены что - ли объелся, так распеваешь в трубку? А? Что молчите, собаки лесные? Ну, я доберусь до вас, с-суки лагерные… Але! Але!
- Слушаю вас, товарищ капитан! - Шурик сел на стуле по стойке "смирно".
Вовка чуть не упал со стула от смеха, когда понял что происходит.
- Ты слушаешь! Чего с тобой, Саня! Ты что это так отвечаешь? Какой пример Вовке подаешь? Нет, я научу тебя свободу любить…
- Я люблю, товарищ капитан.
- А я тебя научу еще сильнее любить!
- Сильнее нет возможности, товарищ капитан, все ресурсы задействованы. Сплю и вижу, как освобожусь отсюда.