Глава 2
Глава 2
Идёшь на дело - будь осторожен!
(Старая каторжанская мудрость)
На топ-тобусе нынче далеко не уедешь. Времена стали уже не те, чтобы пешим ходом передвигаться. Хочешь везде успевать — стань мобильным.
Сейчас даже в магазинах эскалаторы ставят, словно в метро. Это раньше, даже в Москве, лишь в одном магазине были установлены такие движущиеся дорожки, в Центральном детском магазине (ЦДМ).
ЦДМ был открыт в далёком 1957 году на Лубянской площади. Когда-то здесь размещались купеческие торговые ряды и Лубянский пассаж. После победы в Великой Отечественной войне власти решили сделать детям страны подарок. Построили самый большой в Союзе магазин для детей, а потом установили в нём первые магазинные эскалаторы.
Детский мир был олицетворением прогресса и мощи советского государства в тяжёлые, послевоенные годы. Многие приезжали сюда специально, чтобы покататься на этом механическом чуде между этажами, отделанными белым мрамором. В настоящие времена никого подобным не удивишь. Стоят такие теперь в каждом торговом центре.
Магазины стали огромные, не то что ранее. Раскинется такой «Мегамолл» на площади сразу в несколько километров, и народа в нём словно муравьёв в муравейнике. Создаётся впечатление, будто по какой-то непонятной причине, целая улица туда за покупками зарулила.
Шляться в таких можно было сутками напролёт, развлекаясь и ни о чём не думая. Всё там уже присутствует: кафе, кинотеатры, бутики, игровые зоны. И спрашивать, где и что искать, никого не надо. Всё цивильно и грамотно: план, карта, указатели. Смотри и топай, куда твоя душенька пожелает.
Хочешь в буфет за пивом и венскими колбасками. Хочешь в кинотеатр на премьеру нового блокбастера. А хочешь, иди в развлекательный центр или зону культурного отдыха. Короче, есть всё, для удобства и развлечения народных масс. Гуляй, спи, жри, прохлаждайся, весело проводи время. Хочешь один, а хочешь с друзьями. Главное, не забывай за удовольствия деньги отстегивать.
Так оно и должно быть в любом цивилизованном государстве. Народу всегда что-то надобно? А надобно ему, в основном, хлеба и зрелищ! Это ещё древнеримские императоры просекли. Так с тех времён, собственно, ничего и не поменялось.
Зато в Кочубеевке из всех благ и достижений были одни только названия улиц, написанных по-английски. Во всём остальном — полнейшее средневековье и запустение.
Глафира уже битый час ходила по деревне кругами и эти названия читала и перечитывала. А самое обидное, что никак не могла нужную улицу отыскать. В этой забытой богом деревне и было-то, всего-навсего, две центральные улицы, а остальные шли на пересечении.
Мысли в ее голове возникали хаотично, будто бы в испорченном калейдоскопе: «Заколдованная она, что ли, эта треклятая Кочубеевка? Ощущение, от всего этого, было такое, словно ты заблудился в трёх соснах и ходишь вокруг да около.
Может, никогда и не было тут Могильной улицы и Замогильного переулка? Перепутали чего-то сеньоры дон Мануэль и дон Себастьяно. С кем подобных обломов не случается в этой жизни? Вот и эти двое, скорее всего, ошиблись адресом.
Что ж, придётся мне ещё немного тут задержаться и осмотреться. Что-то же должно функционировать в этом говеном захолустье?!
Интересно, как вообще тут мог появиться пункт перехода? И откуда ему было здесь взяться? Может быть, ей просто проверку на вшивость устроили ушлые вурдалаки?
Вот тебе и здрасьте-пожалуйста, как-то нехорошо оно получается. Повелась, как последняя простодыра! И возвращаться теперь нельзя, не отбрешешься. Придётся до талого переть! До победного конца, других вариантов нет.
Портал он всегда ставился с учётом конспирации и секретности. То есть, делают его или в совсем безлюдных местах, или где-нибудь в большом городе. Там, где легче спрятать и замаскировать.
Наверное, тут была какая-то нестыковка или мои друзья чего-то напутали. Хотя на них это совсем не похоже. Такие ушлые кадры, как эти двое, не ошибаются. Ладно, придётся ещё разок прошерстить это захолустье, чтобы узнать всё наверняка».
Дверь погребальной конторы «Рапсодия» была гостеприимно распахнута для любого и каждого. И это невзирая на то, что время ещё было довольно раннее, особенно для провинции. Часы показывали всего девять часов утра.
Если судить по расписанию, висевшему на дверях заведения, то работать оно начинало с десяти. Тем не менее контора почему-то была открыта.