-Вот-вот-вот,- квохтала одна.
-Не идет, не идет, не идет,- вторила другая.
-Приди-приди-приди! – заводила третья.
- Вот и я, любезные хозяйки, - Герхард шагнул вперед, - а со мной – та кого вы ждали
Он подтолкнул к костру Ингу, одновременно срывая с нее грязную дерюгу. Инга дернулась, попытавшись было прикрыться, но тут же опустила руки, открывая на всеобщее обозрение набухшие от молока груди и большой живот.
- Все, что могу дать вам, - срывающимся голосом сказала она, - я принесла с собой.
Три страхолюдины оскалились в злобной улыбке, показав большие желтые зубы, а одна зачерпнула из котла и передала черпак Инге. Та залпом выпила горьковатое зелье и тут же согнулась пополам от пронзившей ее жуткой боли. Корчась, девушка повалилась на землю, чувствуя, как низ живота наливается свинцовой тяжестью, рвущей на части ее чрево. Три старухи обступили ее, протягивая тощие, покрытые пигментными пятнами руки. Длинные пальцы, твердые как костяшки скелета, раздвинули ноги Инги и главная ведьма склонилась над ней. Новый спазм боли пронзил тело девушки, она дико закричала, чувствуя, что ее вот-вот разорвет на части – и в тот же миг ее охватила блаженная легкость. Жалобный плач огласил ночной воздух и ведьма выпрямилась, держа в руках корчащегося младенца. Черный кот зашелся в истошном вопле и колдунья с мерзким хохотом швырнула младенца в котел. В то же миг кот с диким воем прыгнул на край котла и выхватил плавающий черпак. В душистом вареве всплыли крылья летучих мышей, змеиные головы, сушеные ящерицы и жабы. Кот залпом осушил ковш, спрыгнул с котла и вдруг вырос выше самого высокого дуба, превратившись в великана с огромными когтистыми лапами и кошачьей мордой. Посреди поросшего черной шерстью лба светился зеленым светом единственный глаз. Ведьмы - внезапно превратившиеся в светлокосых ладных молодиц - в исступлении плясали перед ним.
-Пришел, пришел, пришел!- кричала первая.
-Ночь настала - он пришел,- вопила вторая,- бог пришел, праздник пришел!
-Зернобок-Зернобок-Зернобок, - голосила третья.
Великан опустил когтистую лапу во все еще кипящий котел, выудил сварившееся маленькое тело, разорвал его на четыре части и раздал его женщинам. Не отрывая взгляда от застывшего, словно изваяние, чудовища Инга жадно вгрызлась в капающее обжигающим соком нежное мясо, отрывая зубами и пожирая куски человечины. Когда она доела, Зернобок распахнул оскаленную пасть и из нее, прямо перед костром выпало нечто белое. В следующий миг фигура божества заколебалась и растаяла в тумане, оставив Ингу в недоумении: был ли то это лишь морок, навеянный дурманящими испарениями колдовского зелья или на Броккен и вправду явился тот Черный бог, коему поклонялись и саксы и велеты и многие иные народы?
«Если кто, обманутый дьяволом, по обычаю язычников, поверит, что мужчина или женщина занимаются колдовством и едят людей, и сожжет ее, или даст ее мясо есть другим или сам ее съест, то смертью наказан будет.»
Чья-то рука властно легла на ее плечо и, обернувшись, Инга увидела рядом высокую женщину с длинной светлой косой. Она носила зеленое одеяние, по рукавам которого тянулась вышивка, с изображениями переплетавшихся в ожесточенных схватках змей, кабанов и странных зверей, напоминающих рысь, но с длинным хвостом. Глубокий вырез приоткрывал большие груди, меж которых виднелся странный амулет – костяная пластинка, с вырезанной на ней кошачьей мордой, окруженной рунами.
-Я знаю, зачем ты пришла к нам, Инга из Вердена, - алые губы сложились в снисходительную улыбку, - и я хочу сделать тебе подарок. Жизнь, зародившаяся в твоем чреве, была принесена тобой в жертву. Взамен я дарю тебе новую жизнь, которой ты поможешь явиться на свет.
Главная ведьма вытянула руку – на раскрытой ладони лежало обычное куриное яйцо. Инга медленно приняла странный дар и склонила голову, целуя протянутую ей женскую руку в знак покорности.