Горничная леди Рэйвен, которой Джорджия искренне сочувствовала, моментально появилась в дверях.
– Простите, миледи. Вода еще греется. Там, внизу, небольшие проблемы. Дело в том, что прошедшей ночью у Лили умерла мать, поэтому она немного припоздала.
– Уволить ее! – тоном, не допускающим возражений, произнесла леди Рэйвен. – Я не допущу подобной распущенности.
Белла раскрыла рот и тут же закрыла его, не сказав ни слова. Она понимала, что бесполезно спорить – лишь сама работу потеряешь. “Они, бедные, ничего не могут поделать”, – подумала Джорджия, и ей захотелось дать пощечину леди Рэйвен, – захотелось как следует ударить по ее холодному лицу, не выражавшему никаких эмоций. Увы, всем им теперь приходилось расплачиваться, потому что лорд Перриуолд не поддался чарам ее светлости и не согрел ее постель.
Бедная Лили… Она ведь была единственной кормилицей в семье с тех пор, как отец девушки умер от оспы.
– Что вы до сих пор здесь делаете, миссис Уэллс? – Леди Рэйвен гневно взглянула на Джорджию. – Разве у вас нет работы?
– Есть, миледи. – Джорджия стояла очень прямо, изо всех сил стараясь не дать своему раздражению выплеснуться наружу. – Но мне хотелось бы узнать ваши предпочтения, миледи. Но у меня нет больше белого атласа, и до вечера никоим образом невозможно его раздобыть. Поэтому я подумала, что вы могли бы рассмотреть вариант с двойным рядом шелковых цветочков по краю подола. Я уверена, что если начну сейчас же, то сумею закончить платье к шести вечера.
Леди Рэйвен ненадолго задумалась.
– Ладно, хорошо. А теперь, оставьте меня. Чего же вы ждете?.. Я сказала, оставьте меня! Белла, если моя ванна не будет готова через пять минут, ты также покинешь Рэйвенсволк. Предлагаю тебе подумать об этом.
Джорджия подхватила смятое платье и тихонько вышла. Она была уверена, что если когда-либо у нее возникнет желание кого-то убить, то жертвой станет именно леди Рэйвен. А десять минут спустя, когда она увидела, как Лили уходит, прижимая к груди небольшой узелок с пожитками и сотрясаясь от рыданий, ей тоже захотелось заплакать.
Джорджия со вздохом покачала головой; было очевидно, что леди Рэйвен являлась одной из самых жестоких женщин на свете. Даже у собственных слуг она вызывала лишь чувство страха и ненависти. Ведь здесь человека могли уволить только лишь за то, что он вел дружеский разговор с другим слугой.
Джорджия решила, что непременно отправит Лили часть своего жалованья за этот месяц. Она снова вздохнула и потерла глаза, но вовсе не потому, что они были полны слез – от этого она была далека, – а потому что почти не спала уже двое суток.
Иногда ей казалось, что леди Рэйвен проводила большую часть дня, выискивая способы помучить работавших на нее людей. В сравнении с жизнью в Рэйвенсволке ее прошлая жизнь с Багги Уэллсом казалась почти идиллической.
… День проходил за днем, и все они походили один на другой – тоскливые и бесконечные, не оставлявшие ни малейшей надежды на счастливый конец. Если бы Джорджия могла создать свой собственный вариант ада, то он был бы именно таким. Каждый грешник отправлялся бы прямиком в Рэйвенсволк, чтобы навечно остаться там во власти леди Рэйвен. Здесь не будет надежды на помилование, не будет прощения – только бесконечная череда дней и ночей, наполненных издевательствами жестокой хозяйки. Спать? Кому из слуг в этом доме удавалось выспаться? Еда? Только в определенные часы. Но от свежего воздуха она не могла отказаться. Для этого Джорджия всегда находила время – несмотря ни на что. Увы, даже во время прогулок ей почти никогда не удавалось уединиться, поскольку рядом с ней, как правило, оказывался Сирил. Он не приставал с разговорами и не надоедал расспросами, но его присутствие все же отвлекало Джорджию. Она старалась вызвать в себе сочувствие к этому юноше – ведь он, как и все прочие обитатели этого дома, также страдал под гнетом леди Рэйвен. Да-да, он также страдал, хотя и был сыном лорда Рэйвена и являлся его наследником.
Когда Джорджия первый раз встретила его в лесу, юноша сидел на траве, скрестив ноги, и сосредоточенно рвал на мелкие кусочки какой-то, как ей показалось, окровавленный обрывок ткани.
– Здравствуй, – негромко сказала она, но все-таки Сирил вздрогнул от неожиданности и быстро сунул в карман оставшийся лоскут.
– Кто… кто ты? – спросил он.
– Я Джорджия Уэллс, новая швея леди Рэйвен. А кто ты?
– Виконт Б-брабем, пасынок леди Р-Рэйвен, – ответил он, криво усмехнувшись.