Однако если надводный флот выполнил в целом поставленные задачи[11], то подводные силы ожидал полный провал.
Когда союзники, англичане и французы, 10 апреля бросили к берегам Норвегии целую армаду боевых кораблей и транспортных судов, у немецких подводников появилась возможность отличиться: цели выбирать не приходилось. Но случилось так, что немецкие подводные лодки оказывали лишь «моральное воздействие» на противника фактором своего присутствия. Дёниц вспоминал о том, в какой шок его повергли радиограммы, приходившие в штаб с «у-ботов»:
«Донесения, поступившие с лодок в последующие дни, превзошли все ожидания».
11 апреля. «10 апреля, вечером, атаковал торпедами два эскадренных миноносца. Результатов взрыва не наблюдал. И 12.30 выпустил три торпеды по „Кумберленду“[12]. Мимо. Одна торпеда взорвалась на пределе дальности хода. В 21.15 три торпеды веером по крейсеру „Йорк“[13]. Все торпеды взорвались, не доходя до цели…» U-48.
12 апреля. «10 апреля. 22.50. Два промаха. Одна торпеда взорвалась после прохождения „расстояния безопасности“[14], другая взорвалась через 30 секунд после выхода из аппарата, не дойдя до крупного эскадренного миноносца», U-51.
15 апреля. «14.04. Торпеды, выпущенные по „Уорспайту“[15] и двум эскадренным миноносцам, отказали», U-48.
«Залп двумя торпедами по транспорту. Безуспешно». U-65.
16 апреля поступило донесение от U-47. Гюнтер Прин докладывал:
«15 апреля… Вечером обнаружил три крупных транспорта (30 000 тонн) и три судна меньшего тоннажа, следующие в охранении двух крейсеров. Транспорты стали на якорь вблизи южной части Бюгдена… Транспорт и крейсера стоят в стесненном районе, частично заслоняя друг друга.
22.00. Выхожу в подводном положении на позицию залпа. Намерение: расходуя по одной торпеде, атаковать оба крейсера и два транспорта.
…Произвести перезарядку торпедных аппаратов и вновь выйти в атаку.
22.42. Выпустил четыре торпеды, наименьшая дистанция 750 метров, наибольшая — 1500 метров. Торпеды были установлены на глубину хода 4 и 5 метров. Перед лодкой стояла целая стена судов. Ни одного взрыва. Противник ничего не заметил. Произвожу перезарядку торпедных аппаратов.
…Выстреливаю четыре торпеды. Безрезультатно. Одна торпеда отклонилась от заданного курса и взорвалась, ударившись о скалу… Начинается преследование лодки и атака глубинными бомбами… Покидаю район.
19 апреля. Обнаружил „Уорспайт“ и два миноносца. Атакую линейный корабль двумя торпедами с дистанции 900 метров. Безрезультатно. Из-за детонации торпеды, взорвавшейся на пределе дальности хода, лодку преследуют миноносцы».
18 апреля. «Два преждевременных взрыва торпед…» U-37.
19 апреля. «Две торпеды по „Уорспайту“. Дистанция 900 метров… Одна торпеда взорвалась преждевременно, вторая — на пределе дальности хода». U-47.
«На выходе из Вогс-фьорда при стрельбе по крейсеру „Эмералд“[16] наблюдал преждевременный взрыв через 22 секунды». U-65.
Эти радиограммы после возвращения подводных лодок были дополнены устными докладами командиров. То, что произошло, Дёниц назвал «торпедным кризисом».
В целом картина оказалась удручающей: в четырех случаях «у-боты» атаковали линейные корабли, в четырех — крейсера, в десяти — эскадренные миноносцы и еще в десяти — транспорты. Итог: потоплен лишь один транспорт!
Можно представить себе состояние командиров субмарин и всех членов экипажей, которые рисковали собой, лодкой, выходили в атаку и… без результата. Любимец Дёница, Гюнтер Прин во время доклада не сдержался и, срываясь на крик, заявил «папаше Карлу»: «Нас послали драться против сильного противника, вооружив негодным оружием! Я не намерен больше выходить в море с этими деревянными болванками!» Дёниц разделял возмущение подводников. И своем дневнике он записал: «В истории войн, пожалуй, не было случая, когда солдаты посылались в бой со столь несовершенным орудием»[17].
На вооружении германских подводных лодок стояли в это время торпеды двух типов. G7a (II), принятая в 1937 году парогазовая торпеда, диаметром 533 мм, длиной 7,2 метра, развивавшая скорость 40–44 узла, с наибольшей дальностью хода 7800-12 000 метров. G7c (III), принятая в 1939 году электрическая торпеда, с такими же габаритам и скоростью хода 30 узлов, дальностью 5000 метров. Вес 1538 и 1600 кг соответственно, вес боевой части — 280 кг.
Парогазовая торпеда при движении оставляла заметный пузырьковый след. Обнаружив его, противник мог уклониться от смертоносного снаряда и контратаковать подлодку. Электрическая торпеда следа не оставляла. Плата за это — меньшая скорость и дальность хода.
11
Правда, ценой больших потерь: в ходе операции немцы потеряли 1 тяжелый крейсер, 2 легких крейсера, 10 эсминцев, 10 мелких кораблей и ряд транспортов.
12
Тяжелый крейсер «Кумберленд», 1926 года постройки. Водоизмещение около 10 тысяч тонн, скорость — 31 узел. Вооружение: восемь 203-мм, восемь 102-мм орудии, зенитные автоматы, два трехтрубных торпедных аппарата.
13
Тяжелый крейсер «Йорк», 1929 года постройки. 8300 тонн, 32 узла, шесть 203-мм орудий, четыре 102-мм зенитки, зенитные автоматы, два трехтрубных ТА.
15
Линейный корабль «Уорспайт», 1915 год. 36 490 тонн, 23 узла, восемь 381-мм, восемь 152-мм, восемь 102-мм орудий, автоматы.
16
Легкий крейсер «Эмералд», 1926 год. 7580 тонн, 33 узла, восемь 152-мм орудий, три 102-мм зенитки, автоматы.
17
Было! В 1904–1905 годах, когда русская Вторая Тихоокеанская эскадра получила такие снаряды, которые не разрывались даже при попадании в броню японских броненосцев. Результат Цусимского сражения известен.