— Часто без формы?
— Очень, — улыбаюсь, сама не зная чему, прячась за волосами опустив голову.
— Физрук достаёт?
— Достал уже.
— Ну улыбнись ещё, — в голосе улыбка.
Вскидываю голову и правда улыбается. Понимаю теперь, что значит слышать улыбку и он слышит мою, а я… Снова улыбнулась, не сдержалась, и опять спряталась за волосами. Он заразительно засмеялся. Что за бред, лыблюсь, как дура, сама не знаю чему. Улыбку он слышит… Засмеялась и я.
— Это вон тот, что ли, твоя страшная тайна? — прервал мой смех, окатывая словно кипятком.
О чём он, сердце сжалось в тревоге. Непроизвольно бросаю взгляд на Антона.
— Не молчи. Как его? Назаров кажись.
Обмираю, сердце забилось, как бешеное. Лизка ему сказала! Чувствую, как краснею до корней волос, головы не поднимаю. Боже! За что мне всё это?
— Не бойся, никто не узнает твоей страшной тайны. Я последний, кому Елизавета её поведала. Обещаю. И пожалуйста, не ввязывайся больше никуда и храни свои тайны по усерднее. Ты хорошая девчонка, если кто будет обижать, жалуйся, помогу без вопросов.
Молчу отвернувшись, сгорая от стыда. Хорошая я…
— Физрук доставать не будет, это я тебе тоже обещаю, — встал и пошёл, я готова была провалиться сквозь землю.
— Так прям и побежала жаловаться, — пробурчала посмотрев ему в спину, он обернулся расслышав.
Ну и слух, я даже дёрнулась. Вернулся, сел передо мной на корточки, смотрю в землю, только бы не на него. Вот кто меня за язык тянул, почти ушёл же.
— Ты меня поражаешь, то злобная мегера, то сама скромность. Как в тебе это умещается? Представляю, что из тебя вырастет, — усмехнулся он.
— Что ты ко мне пристал? — спрашиваю посмотрев в его голубые, как небо глаза. Как небо…
— Опекать тебя буду, редкий вид, почти вымер, — улыбается красивой улыбкой.
Не сдерживаю улыбки в ответ. Как он это делает?
— Улыбайся, — говорит коснувшись моего подбородка пальцами и сразу уходит не успеваю опомниться.
Раздается звонок, сразу же срываюсь к школе, оборачиваюсь, а он разговаривает с физруком. Неужели по мою душу, вот только этого мне и не хватало. Куда лезет? И что вообще лезет? Мама прибьёт. Конец мне! И откуда он взялся на мою голову? Бушую молча.
Идём с Маринкой домой. Я хмурая, Маринка весёлая. Проблема на проблеме. У меня что, чёрная полоса?
— Смотрю Нестеров к тебе приезжал.
— Что это ко мне? Друга привёз, сама говорила, — а в душе улыбка. Ой, дура!
— Ага, и поэтому пораньше приехал, один. Я вот отвечаю, приехал он специально пока уроки не кончились, тебя хотел подловить. Понял, что ты можешь сбежать.
— Не сочиняй.
— Что он хотел?
— Ничего не хотел, — весь этот разговор дико смущал, сразу всплывала ночь в гостинице, а мои щеки приобретали не естественный румянец.
Этот Нестеров моё проклятье.
— Зачем он ночует в гостинице? — спросила у Маринки. Она же всё знает.
— Стрип клуб рядом, оттуда и в гостиницу. Все знают, Димка девок домой не водит, но один спать не может. Как пришёл с армии, так и тусит с друзьями, стрип клуб, гостиница, — моё сердце пропустило удар, обжигая кожу.
— И девушки нет?
Маринка разулыбалась хитро:
— Были, но это ничего не меняло. Все равно тусил тем же рейсом, стрип клуб, гостиница.
— Понятно, — настроение окончательно упало.
— Димка хороший, только не ценит отношений между мужчиной и женщиной. Это его единственный минус.
— Ой, какие мы мудрые.
— Это не моя мудрость. Это его мудрость.
— Кто бы сомневался, — фыркаю. Умничает он на каждом шагу.
— Сколько лет этому мудрецу? — вдруг задумалась я.
— Двадцать.
— А морали читал, будто ему тридцать! Не-е-ет, минусов у него вагон и маленькая тележка.
Разница три года. Всего три года! А орал-то писец! К мужику в постель! Гадёныш! Меня это так возмутило, что эмоции плескались через край. Старичок, мудрость, так и прёт из него.
Дома уроки, скитания бесцельно по комнатам, разговоры о выпускном. Это отдельный ужас! У меня до сих пор нет платья. Не потому, что родители не купили, а потому, что я ещё не встретила оно самое и даже фасон не выбрала чтобы сшить. Мама торопит, говорит не успеют сшить. Я не вижу себя ни в каком платье. А сейчас ещё и без интернета, вообще не определюсь. Сижу на подоконнике и смотрю на улицу с тоской в глазах, как затворник. Что мучит сама не пойму. Да всё сразу. Димка слышит мою улыбку… Господи, ну и бред в моей голове. Открыть окно и сбежать из дома на свободу. Улыбка появилась сама собой. Я конечно так не сделаю, но хоть помечтаю… Ещё один день подошёл к концу, пустой и не примечательный. На улице тепло и вся молодежь гуляет, гуляют парочками в том числе и Маринка. Одна я дома на окне, вот и вся прогулка. Да и парня у меня нет. Никто не ждёт меня онлайн, никто не шлёт мне сообщений. Весна что-ли, тоскливо так… Прямо душа страдает от одиночества. Взрослый он, а сам носился по парку за мной, как пацан малолетний… Снова не замечаю, как улыбаюсь. Всплывают в памяти картинки, всего вечера, одна ярче другой, воспоминания не отпускают. Прикосновения, новые ощущения от которых до сих пор вздрагивает дыхание.
Зажёгся свет, жмурюсь обернувшись. Мама. А я и не заметила, как стемнело на улице.
— Сидит улыбается в темноте, — улыбнулась мама, — не влюбилась ли у меня дочь?
— Ну, мам, — краснею, как дура.
Мама смеётся и уходит. В ванной перед сном долго стою под душем, долго чищу зубы, думаю непонятно о чём. Редкий экземпляр я значит. Невольно улыбаюсь. Просил, вот и улыбаюсь. Вот гад! Улыбаюсь же. Бабник, кобель, а я всё равно улыбаюсь. Дура! О-о-ой, дура! Точно глупая, малолетняя дура.
Ложусь спать и ворочаюсь с бока на бок. А сон не идёт, хоть баранов считай. Меня ещё никто не носил на руках… Только он… Приехал специально ко мне, да ладно, не может быть. А сама улыбаюсь. Мимо проезжал, увидел, остановился поболтать, он же умника из себя строит. Неужели пригрозил Лизке чтоб молчала. Долго я маялась картинками в голове. Воспоминания нескольких дней не дают уснуть, не дают покоя. Хорошая погода на улице не даёт мне покоя.
В школу иду и улыбаюсь, снился рыцарь мне с лицом одного мудреца. Как мало надо, чтобы запудрить мозги такой как я. Дуре!
— Привет! — слышу знакомый до дрожи голос.
Это что мне? Антон!
— Привет, — мямлю в ответ, всё ещё неуверенная, что он мне.
Смотрю на него слегка удивлённо, это только с виду слегка, внутри ору, как чокнутая. Идём рядом, я понимаю, надо о чём-нибудь разговаривать. А в голове ничего и ветер свистит. Что за чёрт!
— Ты последнее время странная, — скорее утверждает, чем спрашивает.
— Да не я одна, — вырвалось в ответ.
— Позавчера, особенно странная была и особенно красивая, — убегает к пацанам на поле.
А я остаюсь на месте с открытым ртом. Что он сейчас сказал?! Очнувшись иду дальше. Все ещё в шоковом состоянии захожу в школу, кто-то сильно задевает, толкая плечом. Отлетаю, чуть не упав. Лизка, не оборачиваясь идёт дальше.
— Дура! — ору ей в след.
Что нашло на Антона или он издевается? Может всё таки Лизка ему рассказала. Блин, такой шанс был произвести впечатление, а я лоханулась. У меня всегда так. Всё не, как у людей.
Алгебра первым уроком, Антон сидит позади меня. Не могу перестать думать о том, что он сказал утром. А он больше ни слова ни взгляда. Точно по издевался. На следующем уроке Маринка с упоением рассказывает про своего нового парня, я слушаю уныло и в пол уха. В кабинет истории прихожу первая, класс пустой, рисую звёздочки на тетрадке, на парту падает чей-то рюкзак, поднимаю испуганно глаза. И пугаюсь ещё больше. Антон сел на край парты.
— Алиса, улыбайся.
Поражённо выпрямляюсь и моргнув смотрю в его красивое лицо, серые глаза, серо жёлтые. Впервые могу рассмотреть их. Чувствую, как мои щеки уже розовеют.
— Ты совсем перестала улыбаться, — лёгким касанием убирает с моего лица непослушный локон волос, запоздало дёргаюсь от его руки.