Из отчета чехословацкой Генеральной прокуратуры делался вывод, что доктор Унгар располагал достаточными средствами для приобретения картин за сумму, гораздо большую, чем было указано в счете на 95 000 крон. По справке налогового управления Праги от 1946 года, доктор имел приличный доход как доцент-медик, хранил немалые сбережения и получил в долг от брата Йозефа Унгара 160 000 крон.
Йозеф Унгар, доктор медицины, проживал в то время в Англии и вполне мог рассчитывать, что воссоединившийся с ним брат возвратит взятый долг и, возможно, даже с процентами. Если «Портрет мужчины» в 1917 году был приобретен за 167 208 марок, то, с учетом изменения курса, эта сумма только за одну картину должна составить 1 400 000 крон, а значит, сумма 95 000 в счете совершенно формальна, и такой странный самообман антиквара и ценителя искусства мог свидетельствовать, что оба знали о купле-продаже краденого.
Юристы Чехословакии дали заключение, что любой суд страны вряд ли посчитает сделку честной, а человека, «владеющего» картинами, — «правомочным владельцем».
Для английских юристов такое заключение было достаточно ясным, что означало возвращение картин законным владельцам — Дрезденской галерее. И все же решение затягивалось. Лондонские юристы требовали привезения в Лондон юристов из Чехословакии, бывших работников антикварной лавки, наконец, представления подлинных документов, а не заверенных копий из Чехословакии.
С затягиванием суда росли и расходы на проведение экспертиз и заседаний. Доктор Унгар, как это он делал, видимо, неоднократно, произвел имущественные манипуляции, что выразилось в его банкротстве, и суд не мог рассчитывать, что он выплатит судебные издержки.
Тогда адвокаты Дрезденских художественных собраний предложили закончить процесс соглашением сторон, что, конечно, лишало галерею права победителя, но и при оплате одних судебных издержек давало возможность возвращения двух прекрасных работ Кранаха за 7500 фунтов стерлингов. Из этой суммы выплачивались издержки суду, а оставшиеся деньги шли на выплату Унгару его доли в 95 000 крон, истраченных в 1946 году.
После утверждения решения лондонским судом и признания владельцем двух картин Кранаха Дрезденской картинной галереи фирма «Кристи, Мэнсон, Вудс» получила разрешение на отправку в Дрезден редких произведений.
Но даже и после 27 мая 1959 года, когда завершился процесс, картины продолжали еще оставаться в Лондоне — лондонская Национальная галерея попросила через адвоката Рубинстейна продемонстрировать в своих залах редкие художественные ценности как доказательство того, что Великобритания помогает немецким музеям восстановить свою былую цельность.
ПИРАТЫ, ЦАРИ, ПАПА И СУДЬБА ШЕДЕВРА
Родившийся между 1430 и 1435 годами нидерландский художник Ханс Мемлинг вошел в историю живописи как один из блестящих и эмоциональных интерпретаторов религиозных притч. С его произведениями случались разные истории, заставлявшие задерживаться перед ними не только верующих, но и любознательных людей.
Самая трагическая и невероятная произошла с триптихом «Страшный суд», исполненным по заказу итальянского торговца Анджело Тани и его жены Катарины. Когда работа была завершена, ее погрузили на итальянский корабль «Святой Матвей», который через Лондон должен был доставить работу нидерландского мастера во Флоренцию, где ей предназначалось украшать городской собор. Однако судьба распорядилась иначе.
В XIV–XV века Союз Ганзейских городов играл значительную роль в развитии торговли на севере Европы, управляя не только путями движения товаров, но и взаимоотношениями городов. Соблюдая интересы тех членов Союза, которые платили дань, Ганза преследовала купцов и мореходов, нерадиво относившихся к общим интересам. Особенно доставалось торговым судам Англии и Голландии, противившимся могуществу Ганзы.