Журналисты нашли свидетеля допросов с пристрастием венгерского полковника. Английский подданный Ласло Мариаши утверждал, что пленного просто принудили рассказать о месте хранения ценности, а методы «убеждения» были настолько эффективными, что Пайташ, вскоре возвращенный в лагерь, там и скончался.
Какие-то сведения о венгерских ценностях попадали и к новому правительству Венгрии, поэтому на официальные дипломатические запросы было необходимо отвечать, и американцы отвечали — действиями и дипломатическими нотами: «В отличие от остальных королевских ценностей и других сокровищ, похищенных венгерскими фашистами и вывезенных в Австрию, корона Св. Стефана (Иштвана) не подпадает под действие статьи 30 договора о реституции, так как она не была изъята насильственно, но была передана на безопасное хранение властям Соединенных Штатов, которые и заботятся о ней…»
Это опровергается свидетельством из Лондона об «убеждениях», примененных к офицеру — хранителю национальной реликвии. А может быть, к тому времени, когда, вернув ценности с черным сейфом, американцы отвечали дипломатическим посланием венгерскому правительству, корона Св. Стефана уже находилась в Ватикане как итог переговоров церковных деятелей.
27 ноября 1965 года итальянское радио и телевидение сообщило, что в Ватикане неизвестными преступниками был похищен целый ряд крупных исторических реликвий. Среди множества исключительных произведений называлась корона Св. Стефана венгерских королей.
Поисками ценностей Ватикана занялись лучшие сотрудники Интерпола, перекрывшие въезд и выезд из крохотного государства. Действия жандармов и полицейских, сыщиков и детективов были организованы столь оперативно и четко, что почти все украденное смогли вернуть, а дотошные журналисты одновременно с обычными вопросами о методах и способах ограбления Ватикана поинтересовались историей появления венгерской короны в Ватикане.
В ответ на каверзный вопрос был получен невинный и очень двойственный ответ, что это не подлинная корона венгерских королей, а ее копия. Было неясно, почему копия хранилась среди подлинных ценностей исключительного значения, кто ее сделал и для каких целей. Распространились сведения, что именно подлинная корона хранится в сокровищнице Ватикана все последнее время. Очень подозрительным оказалось и «своевременное» подтверждение американских властей, что «корона» хранится в сокровищнице США — в Форте Нокс.
Скорее всего, и та, и другая стороны скрывали подлинное местонахождение короны, чтобы не оказаться замешанными в заговор по возвращению в Венгрию Габсбургов. А ведь именно в этом обличали разных официальных представителей материалы дела кардинала Миндсенти.
ПОДДЕЛКИ
И СНОВА ПОДДЕЛКИ…
В марте 1942 года среди многих европейских городов, подвергшихся бомбежкам авиации союзных войск, оказался старинный Любек. Английские и американские летчики не только уничтожали немецкие истребители, но и сбрасывали бомбы на места размещения немецких войск и штабов. Старинные дома, торговая площадь, набережная, наконец, Мариенкирхе — все лежало в грудах кирпича, стекла и искореженных балок.
Любекская церковь Марии восходила к XIII веку и была блестящим образцом северной готики, достаточно редкой даже в старых городах Германии. Помимо разрушений стен и парадного входа, помимо разбитого и сгоревшего убранства, со стен осыпалась штукатурка, рухнули куски карнизов и декоративное убранство. Из-под многовекового слоя штукатурки обнажились не только красные кирпичные стены, но и фрагменты первой отделки — необычные северные росписи. Среди руин полуразрушенного памятника фигуры и лица, написанные неизвестной рукой, как будто взывали о помощи. И помощь пришла.
Закончилась вторая мировая война. Одновременно с восстановлением страны стали восстанавливать и собор, украшавший старинный Любек. А совсем недалеко от собора, в сохранившемся чудом крохотном домике реставратор Дитрих Фей открыл антикварную лавку, где можно было продать разрозненные подсвечники и антикварный стул из дворца, фрагмент каменной решетки и серебряную чашу. Добротно сделанные вещицы приобретали заходившие в магазинчик моряки и офицеры с кораблей, обосновавшихся на нынешнем рейде Любека.
Особого состояния Фею торговля не приносила, но существовать позволяла, а хотелось расширить свое дело, продавать настоящие ценности.
И тогда Фей поделился своими планами с давним знакомым — живописцем Лотаром Мальскатом, вернувшимся из военного плена и не имевшим средств к существованию. Мальскат не был крупным художником, но обладал способностью вживаться в чужой стиль и имитировать манеры разных живописных школ… Фей предложил Мальскату делать небольшие картины под старых мастеров и брался за их реализацию.