Другим важным компонентом тактики блицкрига был пикирующий бомбардировщик. Самым известным из них был «Юнкерс-87», чьи толстые изогнутые крылья и торчащие из-под них шасси о обтекателях позволяли безошибочно опознать эту машину. Для поддержки наступления использовалась целая группа, состоящая из 30 самолетов. Этот самолет перед началом атаки набирал высоту около 15000 футов, так как ему требовалось пройти примерно 8000 футов, чтобы набрать предельную скорость 350 миль/час. После этого скорость «Юнкерса» больше не менялась. С высоты 15000 футов до точки сброса бомб на высоте 3000 футов самолет спускался за полминуты. Сброс бомб происходил автоматически. После сброса пилот снова брал на себя управление самолетом, давал полный газ и уходил прочь как можно быстрее. Ju-87 в первые дни войны сеял ужас, включая сирены во время пикирования. Их вой смешивался с ревом мотора, когда самолет падал почти вертикально на вражеские позиции.
Гудериан в боюXIX корпус Гудериана действовал на севере. Он дал прекрасные примеры использования в бою новой тактики блицкрига. Двигаясь впереди главных сил наступающих, танки прорвали польские оборонительные позиции, а потом помчались в обход, чтобы окружить как можно большие силы пехоты врага. Оставив их уничтожение главным силам, танки двинулись на восток, проведя аналогичную операцию против еще одной польской армии. За 28 дней польской кампании корпус Гудериана прошел около 400 миль. К тому времени это был самый длинный марш механизированного соединения. Гудериан был награжден Рыцарским Крестом Железного Креста за свои действия, которые были, скорее всего, самыми смелыми операциями танковых войск в Польше. В других местах танки действовали более осторожно, например XVI корпус фон Клейста, возглавлявший наступление 10 Армии на юге. Пауль Людвиг Эвальд фон Клейст был кавалеристом старой школы и не был нацистом. В 1934 он командовал 2 кавалерийской дивизией, а потом, до 1938 года, — VIII армейским корпусом. После этого он ушел в отставку, но в 1939 был призван снова. Сначала он не был сторонником танков, поэтому Гудериан с ним не ладил. Особенно резко их разногласия проявились во Франции, когда Клейст действовал более осторожно, чем хотелось бы Гудериану. Но что самое скверное при этом, Гудериан в то время был подчиненным Клейста!
Гудериан, как Эллис и Паттон в первую Мировую войну, находился на самом острие наступления. Он был первым командиром корпуса, который использовал бронированную командирскую машину, чтобы сопровождать в бою наступающие танки. Ему сильно повезло в первые минуты новой кампании. Он находился в головном подразделении 3 танковой бригады, когда та пересекала границу севернее Земпельбурга. Именно там произошло и первое столкновение. Над землей стелился густой туман, который не позволил Люфтваффе оказывать поддержку войскам. Хотя артиллеристы 3 танковой дивизии имели приказ не стрелять, они открыли огонь куда-то в туман. В своей автобиографии Гудериан вспоминает:
Первый снаряд упал впереди в 50 ярдах от моей командирской машины, второй — в 50 ярдах позади. Я понял, что следующий будет прямым попаданием, и приказал шоферу поворачивать и удирать. Неприятный шум над головой заставил его занервничать, и мы на полной скорости влетели в воронку.
Управление броневиком было так серьезно повреждено, что Гудериану пришлось вылезать и пешком идти на командный пункт корпуса, где он взял новый броневик. По пути он, по собственному ядовитому замечанию, «перемолвился парой словечек со слишком усердными артиллеристами».
Польские танки