Весь мир смотрит на нас… С нами Бог… Мы наверняка победим.
Предсказания Паттона относительно высадки в неправильном месте к несчастью оказались пророческими. Вмешалось совершенно неизвестное прибрежное течение и спутало все навигационные расчеты. На рассвете 8 ноября флот обнаружил, что находится в 6 милях от намеченной точки. Поэтому десантным судам предстоял гораздо более долгий путь. Прибой оказался гораздо более сильным, чем ожидалось, многие десантные суда захлестнуло, и солдаты утонули. Многие высадились в неправильных местах и оказались под плотным орудийным и пулеметным огнем. Еще больше осложнил ситуацию французский линкор «Жан Бар», который открыл огонь по кораблям союзников. 7 французских эсминцев попытались атаковать конвой. Это событие произошло как раз, когда Паттон пытался выбраться на берег. Это привело к тому, что он потерял весь багаж и сильно опоздал с высадкой. Когда генерал все-таки оказался на берегу, то обнаружил, что предстоит переделать массу дел. Штурмовые части высадились, но резервы, которые должны были заниматься разгрузкой десантных барж, и отправкой их на линию фронта, занимались рытьем окопов и пытались укрыться от огня противника. Нет никаких сомнений, что Паттон сумел запустить механизм «пинками в жопу». Он сам метался по пляжу, ругая солдат и матросов. Он лично заставлял их работать. На следующий день ему пришлось повторить все это заново, так как выяснилось, что лишь часть грузов отправлена на фронт. Пока Паттон разбирался на пляжах, его головные части провели первый танковый бой. Американское соединение, имевшее 7 легких танков М3, схватилось с группой французов, которых поддерживали 18 танков Рено Ft-17 эпохи Первой Мировой войны. 37-мм пушки американских танков быстро справились с вражескими танками, а французская пехота сбежала сама.
Две другие высадки прошли гораздо легче, и к вечеру 9 ноября оставалось захватить только цели Паттона. К счастью, французы решили капитулировать, прежде чем Паттон успел начать запланированную генеральную атаку. Это предотвратило ненужное кровопролитие. В своих дневниках Паттон отмечает, что 11 ноября с 7.30 до 11.00 его войска вошли в Касабланку, как раз в день его 57-летия. Он оказался «самым долгим в моей жизни». Паттон вскоре обнаружил, что закончилась самая легкая часть операции. Теперь ему предстояло превратиться в дипломата и выработать условия мира, которые удовлетворили бы обе стороны, при этом не затронув честь французов. Примечательно, что он сумел все это сделать. Совещание закончилось в атмосфере облегчения и общей сердечности. Стороны пришли к соглашению, что американцы возьмут только то, что им нужно для продолжения военных действий против Оси. Французы останутся в казармах, но разоружаться не будут. Произойдет обмен военнопленными, и никто не будет наказан за помощь противоположной стороне. Эссаме говорит, что Паттон вел себя, как «добрый и благородный солдат, но политически наивный человек, каким, собственно и был». Возможно, это самая точная характеристика. Другими словами, все «простили и забыли». Звезды и Полосы развевались рядом с Триколором. Эта политика породила много проблем, так как французский командир, генерал Ногес, вел двойную игру. Он притворялся другом союзников, но продолжал поддерживать связь с Виши и немцами.
Паттон против Роммеля
Для Паттона было большим облегчением покинуть гадючье гнездо интриг и закулисных сделок, так как в феврале 1943 Эйзенхауэр приказал ему принять II корпус в Тунисе у генерала Фредендолла, который потерял управление войсками во время атаки немцев в проходах Кассерин и Гафса. Английская 8 Армия по-прежнему стояла на линии Марет. Первое наступление, операция Fruehlingswind, «Весенний бриз», началось в проходе Фаид 14 февраля в направлении Сиди бу Зид силами 10 и 21 танковых дивизий фон Арнима. Через 2 дня через проход Гафса был нанесен второй удар. Началась операция Morgenluft, «Утренний воздух». Целью Роммеля было вызвать панику среди зеленых американских солдат и нанести им максимальные потери. При некоторой удаче немцы могли перерезать американские коммуникации и уничтожить их основные базы в Боне и Константине. Однако между фон Арнимом, командиром 5 Танковой Армии, и Роммелем отношения были более чем холодные. Они были полной противоположностью — аристократ фон Арним, кадровый офицер, презирал «швабского выскочку». Кроме того, между двумя армиями практически не было взаимодействия. Группа армий «Африка» была создана только 23 февраля. Поэтому немцы так и не сумели добиться своих целей.