В милиции смекнули, что свидетель — кандидат в палату номер шесть. Однако заявление пришлось принять, ибо налицо был пострадавший. Его доставили в больницу, где, некоторое время спустя, он, не приходя в сознание, скончался. После этого жуткого инцидента мы выставили свой пост на той "улице привидений". Признаюсь, мурашки поползли, когда мы, трое вполне нормальных, можно даже сказать, рафинированных интеллектуалов, наблюдали в 4 часа пополуночи, как из глухой стены, на которой не было не то что дверей и окон, но даже щели, действительно выпрыгнули на мостовую три зверя. Внешне они и в самом деле выглядели как безобидные кошечки. Не озираясь, уверенно направились гуськом через улицу, дошли до стены противоположного здания, уселись рядком и минут пять, не шелохнувшись, смотрели вверх, словно там было окно, а в нем некто. Потом звери так же спокойно повернули обратно, подошли к своей стене и без колебаний прошли сквозь нее…
Следует предупредить всех, кто сподобится встретить подобное таинственное явление: ни в коем случае нельзя вмешиваться в эпизод, идти на контакт, палить из ружья, в общем, проявлять какую‑либо активность. Может произойти беда. Наверняка все эти аномалии связаны с выходом на поверхность какого‑то совершенно чуждого нам мира. Возможно, часть нераскрытых исчезновений людей как раз "на совести" подобных явлений.
Древние писания свидетельствуют, что когда‑то человек умел творить настоящие чудеса. От одного мысленного желания расступались реки, из воздуха материализовались хлебцы и рыбы, сыпалась манна с небес, вода превращалась в вино, мертвые оживали, а день мгновенно обращался в ночь… Конечно, многие считают эти байки вымыслом. Однако все мы подспудно чувствуем, что не бывает дыма без огня. А поскольку жизнь — это, по существу, непрерывная цепь забвения, необходимо изредка оглядываться назад, дабы не утерять крупиц истины, добытых нашими предшественниками.
ТАМ, ГДЕ БРОДЯТ КАМНИ И ПРОПАДАЮТ ЛЮДИ…
Знающие люди утверждают, что на всю Центральную Россию подобных мест — раз, два и обчелся. И окрестности Плещеева озера в их числе. Место это действительно интересное. В частности, знаменито оно своим Синь–Камнем, ледниковым валуном в 12 тонн весом.
Лежал он когда‑то на вершине Александровой годы и был алтарной плитой святилища. С распространением христианства Камень был объявлен "мерьским богом" и окружен всякого рода запретами. Однако новообращенные христиане, судя по всему, запретам тем не особо внимали, о чем и сетовала летопись того времени: "Быть во граде Переславле камень за Борисом и Глебом в боярку, в нем же вселился демон, мечты творя и привлекая к себе ис Переславля людей: мужей, и жен, и детей их, и разсевая сердца в праздник великих верховных апостолов Петра и Павла. И они слушаху его, и стекахуся из году в год, и творяху ему почесть…". Каким образом "творил мечты" Синь-Камень и что такого интересного "слушаху" рядом с ним люди, возмущенный летописец, к сожалению, не сообщает.
В общем, терпеть это идолопоклонство было дальше нельзя, и Синь–Камень сбросили с вершины вниз. В связи с чем, по одной из легенд, тут же приключился пожар в ближайшем городишке Клещине. Ну а для того, чтобы бесовский камень не смущал зазря честной народ, решили его закопать. Предать его земле вызвался дьякон Семеновской церкви Ануфрий. Вырыл он глубоченный колодец, столкнул в него злополучный валун и на веки вечные закопал. Сразу по окончании земляных работ Ануфрия свалила страшнейшая лихорадка (остался ли он в живых, летопись не сообщает), а камень через несколько лет… выполз из колодца на поверхность.
Однако спустя полтора века от него решили избавиться несколько иначе, упрятав под фундамент одной из строившихся в Переславле церквей. Камень погрузили на дровни и повезли по льду Плещеева озера к месту заточения. Но на середине пути лед под санями подломился, и камень затонул. Церковь, решив, что избавилась от него навсегда, вздохнула с облегчением. И зря. Вскоре местные рыбаки заметили, что камень движется по озерному дну. Преодолев за пять десятков лет добрых пять километров пути, он‑таки выбрался на берег. И на месте с тех пор не сидит — то в одну сторону отползет, то в другую, то в землю зароется, то вылезет опять. Последнее время улегся на береговой линии — с одного бока волны его лижут, а с другого песочек согревает и подножие родимой горы о былом величии нашептывает…