Медицина должна отказаться от чисто материалистической точки зрения на человека и признать право духовных методов воздействия на здоровье, хотя бы потому, что они дают такой эффект. Духовные хилеры, в свою очередь, должны понять — и понимают! — что человек это не только дух, но также и тело и что некоторые болезни лучше поддаются комплексному лечению с использованием новейших достижений современной науки.
Не следует думать, что ситуация с целителями на Филиппинах всегда была такой радужной и оптимистичной. Всемирному признанию филиппинского феномена предшествовали годы унижения и преследований. В конце 1960–х была даже развернута кампания судебного преследования, и некоторые хилеры были заключены в тюрьму за лечение без лицензии. Можно смело утверждать, что филиппинское чудо было сохранено лишь благодаря очень высоким покровителям.
В первую очередь это связывается с именами тогдашнего президента Филиппин Фердинанда Маркоса (правившего страной с 1965 до 1986 год) и его супруги Имельды. "Первая пара Филиппин" продемонстрировала большое уважение и терпимость к хилерам. Вера президентской четы в психическую энергию была всеобщим достоянием. Выступая по национальному телевидению, президент заявил: "Я верю в психическую энергию, в предчувствие, и эта вера подкрепляется всей моей жизнью. Однажды я отправился с визитом в США, но через 15 минут после взлета почувствовал все нарастающее чувство тревоги. Я подумал, что что‑то неладное случилось с Имельдой. Тогда я приказал повернуть назад. Оказалось, что в это время моя супруга была в большой опасности в открытом океане. И только этот случай помог мне ее спасти. Таких предчувствий было у меня множество, и я не могу сказать, что это простая случайность. Что касается наших хилеров, то я заявляю, что это наша национальная гордость, феномен, известный всему миру. Господин Рейган и госпожа Тэтчер, которые испытали на себе работу филиппинских хилеров и исцелились, звонили мне и благодарили за это чудо…".
ОПЕРАЦИИ, НЕ ОСТАВЛЯЮЩИЕ СЛЕДОВ
Как считают на Востоке, здоровье — это результат гармонической связи внутреннего и внешнего мира. А хвори, донимающие тело, происходят от надломленности духа человека. На Западе же искусство исцеления буквально напичкано военной терминологией. Врач — солдат, он беспрерывно воюет, а поле боя — беззащитное тело пациента. В схватку с больным вступают все более токсичные медикаменты. Стрельба главным образом ведется по верхам: редко когда удается вырвать недуг с корнем… А ведь еще совсем недавно, когда наша медицина и не помышляла о достижениях технологии, домашний, или семейный доктор, в азиатском понимании хилер, всегда был желанным гостем пациентов. Одним своим присутствием, за чашкой чая и неторопливой беседой он укреплял их дух, чем в немалой степени способствовал выздоровлению. Случалось чудо — вера в знания и опыт врача усиливали действие самых примитивных препаратов.
Ни для кого не секрет, что колдуны, маги и чародеи по сей день остаются идолами для своих соплеменников в Азии, Африке и Латинской Америке. И лечат они подчас куда более эффективно, чем самые дорогие патентованные средства.
…Ее звали Барбара Герреро Салас. Умерла она в Мехико 20 апреля 1979 года в возрасте 79 лет. Врачевала до последнего дня. Теперь ее дело продолжает внук.
Может быть, Пачита — так звали ее в народе — была самой даровитой искусницей в этом деле. Главное — ей никто никогда не мешал. Потому Пачита умела делать операции, от которых у свидетелей голова шла кругом. Но те, кто видел, как она пересаживала в тела больных органы и кости животных, рассказывают об этом только в тесном кругу и шепотом, ибо опасаются, что их сочтут сумасшедшими. Однако существуют фотографии, записи и рисунки, подтверждающие все это.
В одном Пачита не избежала участи ее предшественника Ариго, она тоже стала объектом исследований. Немало было написано докладов, созвано научных советов. Но язык современной науки оказался не настолько богат и демократичен, чтобы описать то, что отказывались видеть глаза ученых…
Пачита оперировала одним и тем же старым ржавым ножом с лезвием длиной 30 сантиметров. Ассистировали ей, случалось, и настоящие врачи. Порой она работала в полной темноте, иногда — при ярком свете. Чем диктовался тот или иной выбор, она сама не знала.