Умар Беширов оказался целителем, который взял на себя смелость оперативно вмешиваться в работу человеческого организма с помощью скальпеля, но без анестезиолога, без лекарств. Умар занимался традиционным для наших дней лечением людей, окончив специальные курсы по биоэнерготерапии и эниосуггестологии. Узнав об операциях бразильских трансохирургов, он подумал, что мог бы делать их ничуть не хуже заокеанских коллег.
Разумеется, для того чтобы решиться на это, не имея высшего медицинского образования, нужно было большое мужество. Умар хорошо представлял себе подводные камни такого целительства, но уверенность в успехе, идущая как бы откуда‑то свыше, толкала его на необычную практику.
И вот настал момент, когда он сделал свою первую операцию. Она, как и все последующие, прошла успешно.
Был найден метод, выбран инструмент — немного затупленный скальпель, который больше давит на ткани, способствуя их раздражению биоэнергетическим путем, чем рассекает их. Пациент остался доволен: традиционная хирургия неспособна обеспечить столь безболезненное вмешательство в организм. Особенно радовало и целителя, и пациентов то, что трансохирургические операции не имели отрицательных последствий: никаких болевых ощущений, никаких возобновленных процессов.
Беширов начал широко применять свою методику, совершенствуя ее и пытаясь узнать о различных вариантах оперирования как можно больше. Теперь этот уникальный специалист делает по нескольку операций в день, хотя сам все время подчеркивает, что силы его небеспредельны: периодически ему необходим хороший и довольно длительный отдых.
Операции проходят по–разному. Иногда Умар оперирует даже не в специальном кабинете, а на сценах Дворцов культуры, демонстрируя, насколько это быстро и доступно. К пациенту у него обычно только одна просьба: не смотреть на оперируемое место, поскольку некоторые слабонервные люди, увидев собственную кровь или небольшой разрез на коже, выходят из‑под суггестивного контроля целителя, который в это время сосредоточен на оперировании, и у них вдруг открывается кровотечение, а кое-кто даже теряет сознание от страха. Особенно это свойственно мужчинам. Те же, кто точно выполняет указания целителя или не снимает эниосуггестивную блокаду сознания, спокойно разговаривают с присутствующими, отторгая биоэнергетическим усилием переродившиеся ткани.
Заклеенная пластырем послеоперационная ранка обычно заживает очень быстро, почти не оставляя следов. Работа Умара не только не приводит к появлению шрамов, но у пациентов со временем исчезает даже тончайший нитевидный шов.
Беширов пока не проводит полостных операций, старается брать пока больных с подкожными и периферийными наростами и образованиями. (Однако это вызвано не тем, что трансохирургическое вмешательство в организм при других заболеваниях невозможно, а скорее законодательными установками и требованиями, предъявляемыми к нему, как к сотруднику ВНИЦТНМ "ЭННОМ".)
Не исключено, что со временем в арсенал наших обычных хирургов войдет и такая практика, а сами они будут специализироваться в области трансохирургии, успешно сочетая такой подход с обычным оперированием. Впрочем, у трансохирургии могут найтись не только поклонники, но и гонители или люди, отрицающие ее пользу. С аргументами некоторых из них порой бывает трудно не согласиться. Так, например, целитель И. К. Шайдуллин возражает против оперирования вообще: зачем удалять липому или другое образование хирургически, даже пусть трансохирургически, если ее можно убрать просто эниосуггестивной перестройкой организма или биоэнергетическим воздействием? Зачем скальпель там, где можно обойтись без него? Наш организм — штука сложная, он не любит никаких повреждений…
Вероятно, этот аргумент достаточно весом. Но ведь к привычному нам хирургическому вмешательству прибегают тогда, когда уже нет возможности помочь человеку иначе. Может быть, место трансохирургии в медицине именно таково?
МАНОВЕНИЕ ВОЛШЕБНОГО ПРУТИКА
Одна из древних фресок в пещере Намибии изображает человека эпохи неолита с раздвоенной лозой в руках. Первые исследователи этого памятника первобытного искусства сочли, что сюжет относится к какому‑то культу одного из африканских племен. На этом историки, вероятно, и успокоились бы, если бы тот же самый сюжет не повторялся на древнекитайских миниатюрах, средневековых европейских гравюрах, в гербе города Петрозаводска екатерининской эпохи, в деловых бумагах уральского рудознатца Демидова… В Норвегии установлен памятник лозоходцу, открывшему несколько месторождений полезных ископаемых.