– Думаю, я присоединюсь к Тревору. Мне нужно призвать деньги, и я хочу проверить, что им хватит.
Я невольно улыбнулась.
– Конечно, – сказала я.
Джек одарил меня пронзающим взглядом.
Финли не переживала. Дверь закрылась за ними, и Дастин сел рядом со мной на кровати.
Я думала об Исте и всем, что он сказал сегодня. Я посмотрела на Дастина, тот разглядывал меня.
– Я хочу знать правду, – честно сказала я.
Дастин знал, что я про Иста.
– Ты можешь никогда не узнать ее. Даже если проверить его смерть, Аманда, как ты узнаешь, что это он? Его душа могла умереть, а потом Маратака мог сделать демона.
– Он – человек, Дастин. Я уверена.
Дастин смотрел на меня, его пальцы скользнули по моей щеке.
– Ты переживаешь из–за этого, да?
– Я должна знать.
Он кивнул.
– Ладно. Если это важно, я тебе помогу.
Я поблагодарила его поцелуем в губы, но при этом меня окутали его эмоции, а мои пропали. И я ощущала только его любовь.
Поцелуй из сладкого и нежного стал страстным. Он нежно опустил меня на кровать, его губы нашли мою шею.
Я закрыла глаза и старалась думать о своих эмоциях. Я хотела знать, что чувствовала, но его чувства поглощали меня.
Он вдруг отпрянул и сел.
– Что такое? – спросила я, садясь у изголовья.
– Я не хочу навязывать тебе свои эмоции.
Звучало не так, будто он не хотел этого. Я улыбнулась, а потом рассмеялась.
– Я всегда могу отодвинуться, – сказала я. – Хоть я ощущаю только тебя, я могу управлять собой, – я сжала его руку. – Часть меня хотела этого не меньше тебя.
– Только часть?
Моя улыбка увяла.
– Над другой частью я работаю.
Дастин придвинулся ко мне, мои ноги оказались по сторонам от его тела, но между нами оставалось расстояние. Мои колени были согнуты, и он уперся в них руками, ведь за его спиной ничего не было.
– Хочешь узнать секрет?
– У тебя есть от меня секреты? Я думала, мы лучшие друзья?
Он улыбнулся чарующей улыбкой. И я забыла, что он мог читать мои мысли, потому что его улыбка стала шире от них.
– Не все можно говорить лучшему другу, – признался он, указывая на шрам на моем колене.
– Теперь мне любопытно.
Его голос стал серьезным, он сказал:
– Я ничего не рассказывал Киллиану, но Грегори был мне большим отцом, чем мой.
Я переплела пальцы с его на кровати. Разговор об отце вызвал пустоту в животе.
– Когда мне исполнилось восемнадцать, мне нужно было с кем–то поговорить, – он посмотрел мне в глаза. – Я не мог говорить с Джеком, потому что он не одобрил бы, а мой брат все рассказал бы Джеку. И я пошел к Грегори и рассказал, что тревожит меня.
– И что это было?
– Я рассказал ему, что влюбился в тебя и не знал, что с этим делать.
Слезы выступили на моих глазах, мои эмоции ударили меня.
– Что? – мой голос оборвался. Он знал в восемнадцать? – Почему ты не… почему ничего не сказал мне?
Он слабо улыбнулся и вытер слезы с моей щеки.
– Ты ясно дала понять, что не хочешь портить нашу дружбу, – Дастин сжал мою руку.
– Что он сказал? – от вопроса потекло больше слез. Я застонала, желая, чтобы они остановились.
Дастин притянул меня за ноги к себе, наши груди разделяли дюймы. Чтобы утешить меня, он потирал мою спину, а потом убрал волосы с моего лица.
– Он сказал, – Дастин смотрел на кровать, вспоминая. – Сказал, что я не должен подавлять свои чувства, но тебе было всего шестнадцать, ты думала не на том уровне, что я. Он сказал мне, что когда я буду старше, а его не будет рядом…
Я зажала рот рукой и всхлипывала. Дастин обвил меня руками, и я плакала в его плечо.
Дастин должен был закончить историю, так что он продолжал:
– И он сказал, когда я стану старше, и его не будет, и если я захочу быть с тобой… то он не против. Он дал нам свое благословение.
Я сжала футболку Дастина, отпустила свои эмоции. Отец дал нам благословение? Вес потери ударил меня впервые. Его не было. Мамы и отца больше не было. Я не задумывалась об этом, но я вырасту, а их не будет. Я не смогу выбрать свадебное платье с мамой. Мой отец не проводит меня к алтарю. Они не подержат моих детей на руках, и они не увидят наши с братом жизни. Я буду одна.
– Ты не одна, Аманда, – прошептал он.
– Они… умерли, – я рыдала в его грудь.
Он гладил мою голову.
– Знаю. Но я здесь, и я тебя никогда не брошу.
Дверь медленно открылась, и я приподняла голову. Дастин поднял руку и шепнул моему брату:
– Пять минут.
Джек сжимал мешок покупок, кивнул и закрыл дверь. Тревор позвал:
– Идем, я голоден.
– Пять минут, – заорал Джек. – Прояви хоть немного сострадания.