Завтра похороны Грегори и Ребекки Челси. Маратака убил моих родителей пару недель назад, и я не знала, придет ли брат в себя после этого. За эти недели его дар стал нестабильным. Каждый раз, когда он пытался призвать предмет, ярость окутывала его сильнее, чем должна была. От этого призывать предметы становилось сложнее. Он хотел пистолет, а получал водный. Киллиана злили проблемы Джека.
– Готовы? – спросил Киллиан у своего сына и Джека перед сражением. Я ощущала его нетерпение на кухне.
– Ага, – буркнул Джек, зло хмурясь, глядя на Дастина.
Дастин закатил глаза.
– Ты не можешь забыть об этом? – проворчал он, явно читая мысли моего брата.
Тревор поглядывал на своего старшего брата и Джека. Его черные волосы немного закрывали глаза, он повернулся, идеально сбил три банки выстрелом, не делая пауз. И хотя Тревор был братом Дастина, они не были похожи. У Дастина были светло–каштановые волосы, точеная челюсть отличалась от детского лица Тревора.
Левая рука Тревора была в зеленом гипсе, он держал пистолет в правой. Маратака сломал две кости на запястье Тревора. Для меня переломы, растяжения и порезы были нормальны, как странные шутки Тревора. Но для Тревора поражение и его последствия были чем–то чужим. Как лучший боец в семье, Тревор впервые поранился за восемнадцать лет жизни.
Джек прищурился.
Когда Джек понял, что Дастин был слишком близко ко мне физически и духовно, он стал сверхзаботливым. Не поймите меня превратно, Джек всегда был заботливым старшим братом, но почему–то выходил из себя рядом с Дастином. Мы были лишь друзьями, но мой брат не верил этому. Ему было сложно, ведь он знал Дастина. Будь это простой парень, Джек бы так не злился.
– Давайте, ребята, – грубо сказал Киллиан. Его волосы были каштановыми и растрепанными, как у его сына. Конечно, в его волосах появились седые пряди. Киллиан был похож на Дастина. но вел себя иначе. Киллиан был совсем не ангелом. Его методы были безумными. Я всегда боялась, что он вот–вот сойдет с ума, но мой отец удерживал Киллиана, пока не умер. Теперь никто не мог помешать ему, и его срывы становились все опаснее.
Джек и Дастин пошли по кругу, как хищники, готовые броситься на добычу. Что–то в их сражении сегодня отличалось. Обычно тренировка была спокойной. Сегодня она казалась чем–то большим. Они бились не для тренировки. Нет, причина была другой.
– Боишься, Дастин? – прорычал Джек. – Ты не можешь одолеть меня. Никто не может.
Дастин стиснул зубы, они все еще кружили.
– Маратака может.
Это тут же вывело его, кулак Джека попал по скуле Дастина. Их кожа соприкоснулась, и я ощутила гнев Джека и боль Дастина.
Киллиана, казалось, раздражала нехватка запала в Дастине. Он считал, что сын слишком быстро сдался под напором врага.
Дастин выпрямился, прижимая ладонь к щеке.
– Да что с тобой? – заорал Дастин. – Ты же знаешь, что по лицу бить нельзя.
Джек опасно улыбнулся. Он огляделся с ухмылкой.
– Я не вижу тут своего отца. Это он придумал правила, и они больше не действуют.
Дастин покачал головой.
– Хоть твоего отца тут нет, Джек, правила это не отменяет.
Джек повернулся к Киллиану.
– Дастин, – прорычал Киллиан. – Если не можешь выдержать удар по лицу, как ты собираешься убивать Маратаку? Джек прав. Грегори тут нет и больше не будет. Теперь я за главного. Правила и ограничения мои. Бить по лицу можно, но правило насчет призыва вещей остается.
Киллиан был во главе, только потому что Джек не назвал себя лидером. Только Челси могли управлять наследием из–за нотки безумия в истории семьи Винтеров. Киллиан был идеальным примером нелогичного поведения. Киллиан отговорил Джека становиться лидером, потому что, если он не был готов, то все мы, особенно я, были в большей опасности от сверхъестественного. От этого я должна была ощущать себя особенной, гордиться этим, да? А вот и нет. Этого не было.
В бою Джеку запрещалось призывать пистолеты и ножи, но это не имело значения. Он все равно призвал бы пластиковый нож, если бы попробовал.
Дастин тряхнул головой, расстроенный действиями отца. Джек и Дастин заняли позы и во второй раз пошли по кругу.
– Ты трус, – заявил Джек, Дастин скривился.
– Не делай этого, Джек, – попросил он. – Твой отец не хотел бы, чтобы ты так закончил.
Джек скрипнул зубами.
– Мой отец мертв, Дастин! Почему ты не можешь понять этого?!