Только Тревор заметил мое падение. Он тут же проехал по деревянному полу, бросил зажигалку, схватил меня за руку, когда мои ноги уже сорвались с выступа. Он держал меня одной рукой, я ударилась о дерево.
– Джек, – позвал Тревор. Его рука скользила, ему не хватало силы поднять меня. Мой брат опустился рядом, схватил мои запястья. Он без усилий поднял меня и усадил в домике.
Джек покачал головой.
– Ты можешь хоть попытаться не быть помехой для нас?
Так я росла – помеха, бремя. У меня, по их мнению, не было другой цели.
Я не успела ответить, Дастин закашлялся. Запах горящего дерева заполнил воздух. Я обернулась, другой конец домика горел.
– Я пытался потушить, – выдавил Дастин. Что он мог в девять?
Джек кивнул и подвинул меня к краю.
– Слезай, Аманда, – я послушно полезла по колышкам на дереве. Когда мои ноги опустились на землю, я посмотрела на домик. Черный дым валил из окон, дерево окутывал огонь. Тревор, Дастин и Джек быстро спустились за мной на землю.
– Я за помощью, – Джек побежал внутрь.
Тревор заговорил, когда он уже не слышал:
– Жаль, он еще не научился управлять своей силой. Мог бы призвать воду и потушить.
Дастин почесал голову.
– Дерево сгорит, пока прибудет помощь.
– И домик, – вздохнула я.
Тревор уставился на меня.
– Ты знаешь, что ты виновата? Если бы ты не прыгнула из домика, я бы не бросил зажигалку.
Я уперла руки в бока.
– Если бы ты не играл ею, то этого и не произошло бы. И я не прыгала. Что–то упало на крышу и испугало меня.
Дастин смотрел на крышу, куда поднимался огонь.
– Просто ветка, – он покачал головой и опустил взгляд. В паре футов была сгнившая ветка дерева.
В тот день мы стояли во дворе и смотрели, как наш домик сгорает. Дым поднимался в синее небо, создавая тень над районом. Огонь лизал воздух, сирены ревели в ушах.
Я была настоящей катастрофой всегда.
Я медленно покинула воспоминание, проверила, что разум закрыт от Дастина. Он убрал ладони с моих щек, его печаль кричала в моей голове. Он встал с кровати, его глаза из синих стали нормальными.
Мы остановились в отеле в Небраске. План поездки два дня подряд сорвался, когда они поняли, что все устали эмоционально и физически.
Мотель был лучше, чем попадались нам до этого. Финли и Джек спорили за завтраком о пустяках, пока Тревор принимал душ.
Прошел день с нашего с Дастином разговора. После этого мы лишь переглядывались, почти не общались. И мне надоело, что он читал мои мысли. Я не хотела, чтобы он увидел то, о чем я потом пожалею, так что попросила его, когда мы прибыли в мотель, помочь закрыть мой разум. Он согласился, но его эмоции я заметила. Он напоминал мне грустного щенка. Дастин был замкнут ночью и остаток дня. Может, он поговорит с кем–то, а, может, собирался молчать до конца жизни.
И дело было даже не в том, что мы не могли быть вместе. Я сама сказала ему, что не могу быть с ним, ведь он ранил меня так, что я не могла принять его обратно.
Дастин прошел к кофейному столику, сел рядом с Джеком. Он тихо заговорил с ним, пока Финли смотрела на меня. Ее любопытство и смятение росли.
Она изящно встала и плюхнулась на кровать рядом со мной.
– Хочешь поговорить? – спросила она. – Между девочками. Я слышала, девочки часто это делают?
– Говорят?
– Да, – она улыбнулась. – Давай пройдемся.
– Хорошо, – я слезла с кровати.
– Куда вы? – спросил Джек, когда Финли открыла дверь.
– Прогулка, – сказала Финли. – Не беспокойся.
– Не буду, – рявкнул Джек.
– О, еще как будешь, – парировала она и помахала ему.
Джек покачал головой.
– Эта девушка…
Дастин не оглянулся на нас. Финли заметила это, уходя, потому что задумалась.
Я закрыла дверь за нами, мы встали снаружи. Неподалеку от мотеля был небольшой парк. Мы пошли по тропинке из гравия к пустым качелям.
У нас была чистая одежда, благодаря Джеку. Моя окровавленная пижама была в урне.
– Тебе было сложно? – сказала Финли. – Расти. Джек говорил, девушкам нужны другие девушки. Он сказал, что, раз я девушка, я должна быть с другими девушками и перестать раздражать его, но я не совсем его поняла.
Я невольно улыбнулась. Она выводила Джека сильнее меня, но у нее это было другим, ведь она не была его родней. В этот раз он получил так, как делал сам.
– У меня была мама, – сказала я.
– Да, но вряд ли это одно и то же.
Я кивнула, понимая ее. Ребекка была прекрасной, но я хотела, чтобы у меня был кто–то вроде Финли. Она знала наш секрет, у нее были силы. Она была близка мне, знала мою ситуацию. Так я была менее одинокой.