В штабе космодрома генерал-полковник В. Иванов вручил награды России офицерам Байконура. Выходили подтянутые, закалённые специалисты, бодро чеканили: «Служу Отечеству!» – и всё было бы правильно, если бы и Отечество адекватно – не знаками, а делом – рассчитывалось за эту службу. Пока люди, служащие космосу, чувствуют себя отверженными…
Если следовать утверждению космонавтов, что Байконур – космическая гавань России, то город Ленинск – её главный причал. Возникший в начале 60‑х годов, он покоряет взор широтой своих проспектов, современными архитектурными линиями построек, чёткой структурой всего того, что требует современная космонавтика. И хоть служит город одной цели – космосу, – в нём есть всё, что нужно почти стотысячному городу: десятки средних школ, дома культуры и гостиницы, магазины и столовые, больницы и библиотеки, хорошее, благоустроенное жильё.
Но сегодня у Ленинска – туманная судьба. Не нужно быть глубокомысленным философом, чтобы понять главное – город живёт до тех пор, пока живёт космодром, ибо вся его инфраструктура, все объекты непосредственно служат его интересам. Ведь в городе в основном живут те, кто служит небу. Конечно, это не значит, что здесь нет пенсионеров, нет ребятни, но основное население – военные и их семьи, люди, обслуживающие космодром, его структуры.
– Сегодня мы живём в кредит, – говорит мэр города Ленинска Г. Дмитриенко.
На жизнь взаймы город обрекли беловежские соглашатели. Именно тогда, на белорусских «пнях», разделивших на куски великую державу, предали и жителей Ленинска, которые в одно прекрасное утро стали иностранцами в собственной стране. Именно с той поры жестокие испытания преследуют город.
А началом тяжкой судьбы можно считать 1992 год, когда казахстанские власти объявили Ленинск своей территорией, собственностью республики. Изменение статуса города сразу нанесло сокрушительный удар. Он оказался без электроэнергии, тепла, воды, без чётко работающей инфраструктуры. Оставшись один на один со своей судьбой, иные взялись за чемоданы, спешно покидали обжитые места. За два года город потерял почти тридцать процентов жителей. Как свидетельство той разрушительной поры – и ныне зияющие чернотой пустые глазницы покинутых домов. Даже не верится: едешь по современному городу – то тут, то там видишь выбитые окна, растащенные дома.
– Тогда даже в собственную квартиру было страшно подниматься, – рассказывала мне работница узла связи, кстати, оказавшаяся землячкой.
Но все, естественно, покинуть город не могли. Те, у кого не осталось пристанища в России, два года жили в условиях отсутствия нормального тепла, водоснабжения, часто коротая вечера при свете свечей. Казахстанские власти упразднили статус Ленинска как закрытого города, и сюда, словно саранча, потоком начала прибывать криминальная масса, откровенные люмпены, уголовники, торгаши. Именно эти люди грабили дома, «с мясом» вырывали электропроводку, разоряли водопроводы, канализацию, самовольно заселяя обжитые квартиры.
Подписанные спустя два года соглашения между Россией и Казахстаном по аренде Байконура на 20 лет с последующим продолжением ещё на 10 лет вроде бы, по идее, должны были положить конец «бесхозному городу». Но ущерб от этого периода «двоевластия», а точнее, безвластия, настолько велик, что он и сегодня ощущается повсеместно в Ленинске.
Начнём с водоснабжения. Глоток воды в городе всегда давался трудно. И хоть рядом звенит струями Сырдарья, запасы воды в ней катастрофически падают. Теперь для того, чтобы использовать воду реки, необходимо соглашение Казахстана, Киргизии, Узбекистана и России. Но дело не только в соглашении. Вот передо мной официальная справка, где удручающая картина встаёт во всей красе: «Развитие ирригации в бассейне Сырдарьи резко изменило её режим, сток воды в море сократился практически до нуля. Коренным образом изменилась природа речного стока в нижнем течении – по существу он состоит на 50-70 процентов (а в маловодные годы и до 100 процентов) из сточных вод. Это привело к ухудшению качества принимаемой на обработку воды. Содержание ДДТ (дуста) превышает предельно допустимые концентрации в 50 раз».