Похороны
Страшный и желанный день наконец настал. Форум, лестницы храмов, памятники, соседние улицы были наводнены толпой. Взволнованные, готовые к насилию люди пришли на похороны с намерением сжечь тело Цезаря, подобно Клодию, в каком-нибудь общественном здании. Одни думали для этого воспользоваться храмом Юпитера Капитолийского, другие — курией Помпея. Между тем друзья Цезаря наполнили мало-помалу domus publica; вне его до ростр выстроились, как только могли в этом узком пространстве, те, кто должен был образовать кортеж. Кажется, Антоний поместил по соседству, неизвестно точно, в каком месте, небольшой отряд. Наконец, ложе из слоновой кости, несомое на плечах друзей, появилось на форуме, и процессия медленно двинулась в большом смятении, сопровождаемая причитаниями плакальщиков, особенно часто повторявших стих Аттия, ловко подобранный организаторами похорон: «Я спас тех, кто меня убил». Труп таким образом несли до ростр, остатки которых, как думают, открыл в последнее время римский археолог Бони.[16]
Наступил момент, когда Антоний должен был взойти на трибуну и произнести речь. Но консул ловко вышел из положения: он приказал публичному глашатаю прочитать декрет, изданный сенатом в начале года, которым Цезарю предоставлялись многочисленные и великие почести, и формулу клятвы, которую сенаторы обязаны были дать. Затем Антоний прибавил несколько слов и сошел вниз.[17]
Сохраняя таким образом самые сенатские выражения для того, чтобы произнести похвалу умершему, он удовлетворял людей народной партии, причем консерваторы, одобрившие этот декрет несколько месяцев тому назад, не имели никакого повода для жалоб.
Взрыв мятежа
20—30 марта 44 г. до Р. X
По окончании речи кортеж должен был перестроиться и направиться к Марсову полю, должностные лица уже готовились поднять тело. Но в этот момент некоторые из зрителей принялись кричать:
«В храм Юпитера Капитолийского!». «В курию Помпея!» — отвечали им: другие. Крики усиливались, и скоро со всех сторон понеслись беспорядочные восклицания; кто-то наконец бросился вперед, многие последовали за ним, и вся толпа, подобно огромной волне, целиком двинулась к погребальному одру. Окружавшие его попытались сопротивляться, начался полный беспорядок; кто-то подал мысль воздвигнуть костер на самом форуме; люди были несколько оттеснены, и в свободное пространство стали бросать куски дерева. Все мгновенно поняли этот план, забегали по форуму в поисках дров, хватали сиденья, скамейки, столы— все, что могло послужить материалом для погребального костра, который вскоре возвысился на месте, обозначенном и сейчас остатками храма Divi Julii. Большинство окружавших тело Цезаря, видя, что сопротивление только увеличивает беспорядок, удалились, и люди из толпы наконец перенесли тело на костер. Огонь был зажжен, пламя взвилось, и народ в диком бешенстве принялся бросать в огонь все, что было под руками. Ветераны бросали свое оружие, музыканты — свои инструменты, народ — свои одежды.[18]
Скоро тело завоевателя Галлии исчезло в огромном столбе огня и дыма среди криков толпы, собравшейся на ступенях храмов, возле колонн и памятников, чтобы видеть это зрелище. Но вкус победы, огонь, волнение, крики еще больше увеличили экзальтацию людей; одного костра уже было недостаточно; толпы людей покинули форум и бросились к домам заговорщиков, чтобы поджечь их; оставшиеся на форуме и охваченные все возрастающим возбуждением продолжали бросать в огонь дрова, чтобы возник огромный пожар. Обеспокоенные оборотом дела должностные лица и знать поспешно удалились; один консул остался во главе нескольких солдат и боролся с мятежом, который, начавшись на форуме, казалось, должен был охватить весь город. Антоний не хотел повторять ошибку 47 года, применив кровавые репрессии; желая воспрепятствовать поджогу по крайней мере какого-нибудь крупного здания на форуме, как было на похоронах Клодия, он кончил тем, что приказал своим солдатам схватить, стащить на Тарпейскую скалу и сбросить оттуда нескольких мятежников.[19]
16
Но против этого имеются веские доводы. См.: Vaglieri, Cliscavi recenti nel Foro гошапо. Roma, 1903, c. 152 сл.
17
Suet., Caes., 84: «Laudationis loco consul Antonius per ргаесопеш pronun davit Senatus consultum, quo omnia ei divina simul atque humana decreverat; item iusiurandum, quo secuncti pro salute unius adstrinxerant; quibus perpauca a se verba addidit*. Светоний, таким образом, дает нам версию, совершенно отличную от версий других историков, считавших, что Антоний произнес большую речь против убийц, прямым последствием которой стали народные волнения. Но, конечно, только Светоний передает нам истину. Действительно, Цицерон не делает в письмах этого времени никакого указания на большую зажигательную речь Антония; он говорит о ней только в Филип пиках, т. е. после полного разрыва Антония с партией заговорщиков. Впрочем, маловероятно, чтобы Антоний произнес большую речь в тот момент, когда, будучи консулом, он имел гораздо более важные заботы; невозможно, чтобы он так открыто провоцировал консерваторов в тот момент, когда еще старался не компрометировать себя связью с какой-нибудь партией. Речь, которую ему приписывает Светоний, напротив, превосходно соответствует всей его политике в данное время. Вообще беспорядки, следовавшие за похоронами Цезаря, были результатом уже давно тянувшегося положения дел, но партия заговорщиков, разорвав с Антонием, обвинила последнего в том, что именно он вызвал их своей речью и своими интригами. Вот история происхождения легенды, сильно приукрашенной впоследствии историками, особенно Дионом Кассием.
18
Лучший рассказ о похоронах находится у Светония (Caes., 84); некоторые важные детали дает Дион (XLIV, 50). Ап пиан (В. С., II, 143–148) полон неточностей.