Глава IV
„Наес est Italia diis sacra“
Италийская буржуазия. — Литература и юриспруденция. — Август и Ills respondendi. — Лабеон. — Кассий Север и новое красноречие. — Долина По. — Причины ее благосостояния. — Прогресс земледелия и промышленности в долине По. — Центральная Италия. — Бедность и упадок южной Италии. — Италийская буржуазия и Август.
Италийские средние классы
Таким образом, Август вновь занял римскую аристократию, восстановленную после гражданских войн, великим дипломатическим и военным предприятием, подобным тем, за которые с таким успехом брались в предшествующие годы. Сколько событий зависело от этого предприятия! Римская аристократия в течение веков приобрела свое значение, богатство и могущество благодаря ловкой дипломатии и счастливым войнам, поработившим, ограбившим и разрушившим столько царств и государств. В течение столетий она распространила свое господство на Рим, Италию и бассейн Средиземного моря. Но способна ли она была сделать из Галлии и Германии орудие новой славы и силы, как уже сделала из Македонии, Малой Азии, Сирии и других больших провинций? Это новое доказательство должно было быть решительным; ибо рядом с аристократией, которая могла представлять в будущем политику расширения, в Италии быстро складывался другой класс, который, напротив, стремился к внутреннему развитию и хотел реорганизовать и эксплуатировать завоеванную империю вместо ее увеличения, пользуясь всеми средствами, которыми человек пользуется при работе над материей и духом: торговлей и религией, промышленностью и администрацией. Средний класс земледельцев, купцов и ученых, образовавшийся в Италии в последнее столетие посреди стольких кризисов на всем полуострове, довел до конца дело, которое он начал во времена Гракхов. В течение пятнадцати последних лет численность, образованность и богатство этого класса возросли настолько, что аристократия не могла более руководить его умственной, нравственной и экономической жизнью. Высшие формы образованности, поэзия, история и философия еще были под влиянием аристократии в силу покровительства, которое она им оказывала, следуя примеру Августа, Мецената и Агриппы. Из молодых людей, принадлежавших к умеренно зажиточным семействам, которые учились во время революции и хотели быть писателями и философами, никто не выказывал более той совестливости, которую защищал Гораций в своих Посланиях. Число домогавшихся покровительства Августа или какого-нибудь вельможи становилось, напротив, слишком значительно. Не только Август, но всякий знатный богач, имевший средства содержать и кормить литераторов и ученых, превращался в глазах интеллигентных бедняков в полубога, достойного почти религиозного почитания.[145] Август, не желая того, сделался судьей в литературных вопросах, ибо все желавшие приобрести его расположение старались отгадать его вкусы и написать вещи, которые ему понравились бы. Так как он всегда мечтал о создании национального театра, то все хотели писать трагедии или комедии и изучать драматическое искусство.[146]
Литература и юриспруденция
13 г. до P.X
Но если лирика и драма, которые мало служили целям управления, оставались в руках знати, то два других рода ученых занятий, которые являлись гораздо более важными орудиями господства: красноречие и юриспруденция — попали (отчасти, по крайней мере) в руки образованных людей среднего класса, преобразовавших их и даже пользовавшихся ими против аристократии. Август, как мы видели, возродил закон Цинция, запрещавший получать вознаграждение за оказание юридической помощи. Этот закон был одним из основных законов аристократического строя, ибо, препятствуя образованию класса профессиональных адвокатов, он делал адвокатуру гражданской обязанностью и монополией богатых классов. Но трудность и число процессов уже давно возрастали вместе с запутанностью законов и развитием социальной и экономической жизни, а число знатных фамилий уменьшилось вместе с временем, которое они могли отдавать юридическим делам. Чтобы защищать дела, или respondere, cavere, scribere (таковы были три функции юриста), недостаточно было, как некогда, знать три или четыре юридических правила; теперь была необходима совершенно специальная подготовка и долгое и трудное обучение. Но много молодых людей следовало примеру Овидия и отказывалось от юриспруденции ради более привлекательных занятий.[147] Римская аристократия, предназначенная управлять миром, не могла более обсуждать и судить все процессы Италии. Многие поэтому были вынуждены прибегать к профессиональным адвокатам, которым нужно было платить и от которых lex Cincia не мог очистить Италию; действительно, в случае процесса предпочитали найти наемного адвоката, чем остаться без заинтересованного защитника.[148]
147
Гораций (Epist., I, III, 23 сл.) показывает нам, что юриспруденция в его эпоху была одним из занятий, которым отдавались образованные классы, что объясняет упадок древнего patrocinium’a аристократии: Seu linguam causis acuis seu civica iura Respondere paras seu condis amabile carmen…
148
Например, тот Торкват, которому Гораций адресовал пятое послание первой книги, был, по-видимому, одним из профессиональных адвокатов, сделавшихся столь многочисленными, как доказывает нам, впрочем, попытка сделать более действительным lex Cyncia.