Закон о показаниях рабов. Август в Галлии. Завоевании Германии
8 г. до P.X
Потом Август отправился в Галлию, добившись ранее утверждения реформы уголовного процесса» бывшей новым ударом для аристократии. Это был закон, позволявший подвергать пытке рабов, в процессах, начатых против их господ. По этому закону производилась фиктивная продажа раба государству или самому Августу; после этой продажи раб не принадлежал более обвиненному и мог быть допрошен. Эту удивительную юридическую тонкость придумали, чтобы удовлетворить публику, протестовавшую против почти полной безнаказанности богачей; но если нашлись люди, одобрявшие эту реформу, которую они считали необходимой, то многие другие с полным основанием порицали ее.[332] Август одной рукой уничтожал то, что делал другой, и, всеми средствами стараясь восстановить аристократию экономически и морально, давал зависти и жадности средних классов, бедным писакам и выскочкам ужасное оружие, чтобы с помощью скандала, справедливых обвинений и клеветы разрушать честь и состояние аристократии. Никогда аристократия, достойная этого имени, не будет в состоянии перенести, чтобы рабы давали свидетельство против своих господ. Поэтому римская аристократия более чем когда-либо нуждалась в поднятии своего престижа крупным успехом в германской политике. Едва Август прибыл в Галлию, как Тиберий во главе армии перешел через Рейн; и этого было достаточно. Германцы уже были так напуганы и лишены храбрости походом Друза, что все германские племена, исключая сугамбров, обратились к нему с вопросом, на каких условиях могли бы они покориться. Август ответил, что начнет переговоры только тогда, когда и сугамбры пришлют послов; когда же сугамбры, уступая требованиям прочих народов, прислали в Галлию цвет своей знати,
Август отказался от всяких уступок, потребовал безусловной сдачи и задержал даже в качестве пленных сугамбрских послов, отнимая этой бесчестной стратегией вождей у храброго народа. Если варвары бывают жестокими на войне, то цивилизованные народы являются часто бесчестными лжецами. Германцы сдались.[333]
Раздор между Юлией и Тиберием
Таким образом, в четыре года вся Германия была завоевана вплоть до Эльбы, и великое предприятие, задуманное Цезарем, было выполнено его сыном. Фракия, с другой стороны, после трехлетней войны только что была окончательно усмирена Пизоном; спокойствие равным образом было восстановлено в Паннонии и в Далмации; на Востоке Парфянская империя, как казалось, покорно склонилась перед римской властью. Таким образом, Рим, по-видимому, сохранял свое могущество, несмотря на упадок, в котором находился сенат и аристократия, моральное вырождение и крупные экономические затруднения! После своего возвращения Август мог заняться реформой календаря, устранив некоторые неточности, которые были оставлены реформой Цезаря. В соответствии с реформой восьмому месяцу года дали имя Августа, который он носит и в настоящее время.[334] Но задача правительства с каждым днем становилась все труднее вследствие недостаточности орудий, которыми оно располагало. Все более и более уменьшалось число лиц, которыми мог пользоваться Август. В этом году умер Меценат; если в нем Август не потерял такого энергичного сотрудника, каким был Агриппа, то во всяком случае он потерял в нем верного и рассудительного друга, у которого можно было просить совета в затруднительных обстоятельствах.[335] Кроме того, по очень основательной причине начал возрождаться раздор между Юлией и Тиберием. Семпроний Гракх, тот элегантный аристократ, ухаживания которого, как подозревали, встречали со стороны Юлии очень хороший прием тоща, когда она была женой Агриппы, в этот момент, по-видимому, снова сблизился с Юлией, воспользовавшись несогласием, возникшим между ней и ее новым супругом.[336] Во всяком случае, дело кончилось тем, что Юлия и Тиберий отказались от совместной жизни[337] и что Август, вероятно с целью утешить Тиберия в его печали, согласился предоставить ему почести триумфа и позволил избрать его консулом на 7 г. до Р. X., через пять, а не через десять лет после его первого консульства, в силу сенатского постановления, которое сократило для него на пять лет все отсрочки, предписанные для магистратур. 27 октября того же года умер Гораций.