Дэвид с силой стиснул стакан в руке, и ему вдруг показалось, что это рука его отца. Такая же широкая ладонь, такие же длинные пальцы… И стакан с тем же зельем.
Рука отца. И неразбавленное виски, которое тот пил.
Стакан упал на пол, разлетевшись на множество осколков. Некоторое время Дэвид просто стоял и смотрел на кусочки стекла, потом медленно отступил в сторону.
Если бы так же легко можно было уйти от своего прошлого…
Возможно, его отец испытывал такие же чувства? Бог знает, почему он бросил семью.
Не повторяю ли я его ошибку? — задумался Дэвид. Ведь многие люди идут по стопам своих родителей, часто даже не осознавая этого. Но, по крайней мере, успокоил себя он, я не бросаю своего ребенка на произвол судьбы и ради него даже готов жениться.
Дэвид посмотрел на календарь, лежащий на письменном столе, и тяжело вздохнул. Осталось два дня. Два дня до его новой свадьбы. Конечно, это фиктивный брак, но все же… Натали Норвил станет его женой… но будет жить в этом доме так же, как жила до сих пор.
Он непроизвольно вздрогнул и взял в руки карандаш. Три месяца. Сердце гулко стучало у него в груди. Это не так уж много. Дэвид снова взглянул на календарь. Третье сентября. Фактически Натали будет его женой только до третьего сентября. А затем все будет кончено. В сентябре Ник пойдет в школу, и, как только мальчик освоится в новой обстановке, она станет просто приходящей няней.
Дэвид обвел дату кружком и со вздохом опустился в кресло.
5
Вечером накануне свадьбы Дэвид и Натали решили обсудить последние детали и, самое главное, договориться о том, как отвечать на возможные вопросы гостей. Особенно опасна в этом отношении была Эстер, которая заявила, что приедет, несмотря на то что не получила официального приглашения.
Натали уложила Ника спать и вышла на открытую террасу. Солнце уже садилось, но было еще тепло.
— Как ты себя чувствуешь? — немного смущенно спросил Дэвид.
Она сразу поняла скрытый смысл его вопроса. «Как ты себя чувствуешь?» на самом деле означало: «Ты не передумала?».
— Хорошо, — ответила девушка, хотя на самом деле чувствовала себя ужасно, и, слегка склонив голову набок, спросила: — А ты?
— Спасибо, нормально.
Дэвид засунул руки в задние карманы джинсов и задумчиво уставился в землю. Янтарный луч предзакатного солнца упал на его темные блестящие волосы, придавая им рыжеватый оттенок. Натали невольно вспомнила, какие они густые и шелковистые, и ей захотелось вновь коснуться их рукой, как в тот день, когда они целовались за дверями детской.
Он поднял глаза.
— Ты голодна? Хочешь есть?
Этот обычный вопрос застал Натали врасплох.
— Нет, не очень, — после секундного замешательства ответила она. — Просто немного устала и хотела пораньше лечь спать.
Дэвид взъерошил волосы.
— Я, пожалуй, тоже лягу сегодня пораньше.
Их глаза на мгновение встретились, но оба отвели взгляд. Натали подошла к перилам террасы и посмотрела на алеющее небо.
— Какой яркий закат, — сказала она. Дэвид последовал за ней и остановился чуть-чуть позади.
— Если верить приметам, это к хорошей погоде.
Девушка сделала шаг назад и, случайно задев Дэвида, покачнулась. Он мгновенно схватил ее за плечи, не давая упасть, но она смущенно отпрянула, и он опустил руки.
Они молча смотрели друг на друга.
— Надеюсь, завтра будет не слишком жарко, — пробормотала Натали, пытаясь скрыть смущение.
Их разделял лишь один короткий шаг. Ей достаточно было вскинуть руки, чтобы обнять Дэвида.
— После такой долгой холодной зимы не может быть слишком жарко.
— Да. Было холодно.
Она слегка откинула голову назад и приоткрыла губы, невольно приглашая его к поцелую. Сделав над собой усилие, Дэвид сделал шаг в сторону, но жар продолжал пульсировать в его теле.
— Мне сегодня звонила Эстер, — сказал он, переходя на деловой тон. — Интервью с иммиграционной службой — это ее рук дело, как я и предполагал. Она использует все свои связи, чтобы ускорить разбирательство по поводу нашего брака.
Натали на мгновение опустила ресницы, а когда снова подняла их, ее глаза блеснули в косых лучах солнца, как настоящие сапфиры.
— И что это означает для нас?
Для нас. Ему понравилось, как она сказала это, с легким акцентом, который всегда появлялся у нее в минуты волнения.
— Это означает, что мы должны хорошо к нему подготовиться. — Его глаза жадно блуждали по ее лицу. — Узнать друг друга как можно лучше.