Ещё один взгляд на карту. И то, что смутно беспокоило Ньюмана, наконец-то стало очевидным. Все перечисленные цели располагались намного дальше на территории Франции, чем раньше. Куда дальше. Почти у предела возможности его самолётов. Ну ладно. Значит, самые отдалённые объекты достанутся «Корсарам», и только после того, как будут уничтожены вражеские истребители. Адмирал скривился, глядя на приказы. Те никуда не делись. Предписывалось не подниматься выше трёх тысяч метров. Это имело смысл раньше, когда все самолёты оснащались поршневыми двигателями. Если у них не было нагнетателей, на высоте они попадали в невыгодное положение. Но сменившие их реактивные не имели таких ограничений.
Немцы сразу придумали, как использовать это ограничение. Они укоротили крылья своим истребителям, увеличив их скорость и манёвренность на малых высотах. Ta-152C и F4U-7 примерно сравнялись, хотя немецкий самолёт не мог нести бомбы. F2G мог соперничать с He-162, тем более что «Хейнкели» управлялись едва ли не детьми, только-только вошедшими в подростковый возраст. «Колымаги» шли голова к голове с последней моделью 262-х, хотя быстро отставали. Но скоро должны прибыть новые «Пантеры». Адмирал слышал, что они действительно хороши. Но палубные самолёты до сих пор отставали, даже при том, что настоящих высотных истребителей в Люфтваффе было немного. В воздушном бою решающее значение играли скорость и запас высоты, а военно-морской флот отдавал их немцам без борьбы. И морские пилоты платили кровью.
Кроме того, задача расписывалась на куда более долгое время, чем обычно. Как правило, авианосцы наносили массированный удар и потом дня три охотились над целевой областью. Теперь второй этап операции длился пять дней. Противодействие не волновало Ньюмана. Он был уверен, что его корабли справятся с чем угодно из доступного немцам. Это его и беспокоило. Флот выстрадал рабочую схему по нанесению наибольшего урона за приемлемую цену. Зачем её менять? Если только есть второй слой… Адмирал ещё раз изучил карты. Выглядело всё примерно так, будто его истребители должны взломать немецкую оборону, а потом прикрывать чьё-то отступление. Значит, этот рейд — часть «Великана»? Давно пора.
После полёта на Go-229[12] майор Лотар Шуман всегда хотел упасть на колени и расцеловать асфальт полосы. Он помнил своего первого «скакуна», Bf.109G, который был доберман-пинчером. Поджарым стремительным убийцей, способным разворачиваться на месте и ловким в драке. Ta-152 можно сравнить с ротвейлером, крупным и сильным, который просто проламывает любые преграды. Шуман затруднялся, с кем сравнить «Готу», но бешенство в характере присутствовало точно. Норовистый, ненадёжный, неустойчивый в воздухе истребитель был плохой оружейной платформой, а если случалась авария, бился так быстро, что лётчик не успевал спастись. Иногда «Летучая мышь» делала это на ровном месте, безо всяких видимых причин. Гестаповцы перетряхнули завод, подозревая вредительство, ибо многие 229-е просто разваливались в воздухе. Несколько человек арестовали и расстреляли в назидание остальным. Но истина заключалась в том, что «Летучей мыши» саботаж не требовался. Она прекрасно гробилась самостоятельно. Это был также самый быстрый и самый высотный истребитель Люфтваффе, хотя теперь высота не имела особого значения. Главной угрозой на западе стали авианосцы амеров с их синими ордами. Они приходили, устраивали погром и убегали раньше, чем их можно было проучить. Кто-то в их экипажах хорошо знал своё дело. Самолёты проносились буквально на уровне палубы, над долинами и городами. Это вынудило немецких пилотов спуститься за ними. Шуману сказали, что американцы, прежде чем попасть на флот, нарабатывают тысячу часов в воздухе. А у его новых лётчиков хорошо если набиралось десять-двадцать. Молодые, слишком молоды, чтобы осознавать, насколько они уступают противнику. В свои двадцать один Шуман был одним из старейших пилотов в группе и ветераном с пятью годами службы. На Ta-152 и He-162 летали сопляки моложе, чем он, когда пришёл в JG.26.
11
Истребительная эскадра Люфтваффе, одна из двух, основная служба которых в РИ прошла на Западном фронте. Названа по имени Альберта Лео Шлагетера, деятеля и активиста раннего национал-социалистического движения.
12
Немецкий реактивный самолёт схемы «летающее крыло», разработка братьев Хортен. В РИ построено 3 экземпляра. Первая машина в этом классе. Послужил основой для американской программы Нортропа, а его правнук — бомбардировщик B-2 Spirit. Из-за аэродинамических особенностей схемы и несовершенства систем управления, научить «летающее крыло» летать получилось довольно поздно. Желающие могут самостоятельно ознакомиться с проблемами ЛК, это выходит за рамки формата сносок.