— Раз мы выяснили все подробности относительно моего члена, могу я спросить, с кем имею честь беседовать?
— Ты, правда, меня не узнал?
— Я очень стараюсь, но связь такая хреновая, что и самого себя бы не узнал.
— Вот они, мужчины, - на том конце связи будто тяжело вздыхают. - А я думала, ты там все глаза проглядел и все уши прослушал в ожидании моего возвращения.
Возвращения? Нет, на проверку не похоже. Но из моих знакомых вроде никто никуда не уезжал. Хотя не могу похвастаться, что так уж расспрашивал всех, с кем спал, об их планах на завтра. Было просто не интересно. Я все еще нахожусь в свободном плавании - и приставать к какому-то берегу не собираюсь. Лет еще эдак… десять, пятнадцать, до пенсии… Так и зачем забивать себе голову ненужными подробностями чужих жизней?
А что, с одной стороны, утешительницу для собственного члена всегда могу найти. С другой, никто не трахает мой мозг идиотскими заморочками и желаниями.
Даже мама успокоилась и после того моего избиения больше ни ризу не напоминала про внуков. Мне даже кажется, если бы завтра пришел к ним и сказал, что у моей девушки будет ребенок, она бы с отцом так и сели от неожиданности. Какие дети в моем возрасте? Какие глубокие отношения? Мне вообще кажется, что в отношения стоит ввязываться годам к двадцати пяти, вряд ли раньше. А то вон сколько кругом желающих развести или попользоваться комиссарским телом. Попользоваться телом еще куда ни шло, я и сам не против его предоставить. Но снова и снова разочаровываться в людях – увольте. Совсем не хочется. А если никого не подпускаешь к себе близко, то и шанс разочароваться гораздо ниже.
— Да ладно! - мне вроде бы удается уловить в ее голосе что-то знакомое. Далекое знакомое. - Даша? – говорю, ни разу не уверенный в своем предположении. Вот будет обломно ошибиться и перепутать одну девчонку с другой. Точно обидится, кем бы ни была.
— Ну, слава бубенчикам, Боксер. А ты там, похоже, точно не скучаешь.
— Прости, Даш, правда не узнал. Связь писец, дождь тут и гроза. А ты реально приезжаешь?
Все это время мы с ней почти не общались. Первые недели три переписывались, все больше по всякой ерунде, она даже присылала фотки своего нового места обучения, достопримечательностей Лондона с собой на переднем плане, а потом ушла с головой в учебу, и я тоже был по уши в делах. Да и что нас связывало? Разовый секс? Да, очень крутой и эмоциональный. Но кроме него у нас не было ни одной общей темы для разговора. А придумывать что-то специально, чтобы удержать ее внимание на себе, не видел смыла. Уехала – и уехала.
Так и разбежались каждый в свой угол.
И - вот, как тот самый снег на голову.
— Реальнее некуда. Через пару дней, но ненадолго. И вот подумала, что если ты вдруг все еще один и подрачиваешь в скучной темноте…
Она замолкает, явно ожидая продолжения с моей стороны.
Ну, красота же. Не девка, а огонь. Хочет секса – сама об этом говорит. Пусть не совсем напрямую, но только бы последний идиот не догадался. А я точно не последний, значит, дотумкал.
— Что бы я без тебя делал, спасительница, уже руки до кости стер. Приезжай и спасай.
— Тяжелый случай. Полного выздоровления не обещаю, но симптомы точно снимем.
— Тебя встретить?
— Пока не знаю. Из аэропорта меня точно заберут, а там видно будет. Я тебе позвоню, когда буду точно знать. Но с тебя вкусный ужин и мягкая постель. Больше никаких туалетов.
— Яволь майн либен фрау, - нарочито коверкаю немецкий акцент, хотя чего там коверкать, когда все мои знания по этому языку уходят в просмотр фильмов соответствующей тематики. Да и когда это было.
Вижу, как на улице, почти у самых дверей тормозит какая-то небольшая машинка.
Вообще-то тут стояка запрещена, но ведь для большинства дам за рулем ПДД – это лишь странная аббревиатура. Что-то вроде «Папа, дай денег» или «Правила для дураков».
— Ого, слышу настоящее альпийское произношение, - смеется Дашка. – Ладно, все, извини если разбудила.
— Да я на работе, все ок.
— Тогда не извини. Убежала, была рада услышаться.
— Я тоже.
Но мои слова она уже не слышит, так как оборвала связь.
А ведь я и правда рад ее слышать. А еще больше рад, что скоро снова увижу самую противоречивую девчонку, что у меня была. Кажется, сейчас у нее все в порядке – голос веселый и бодрый. И это круто. Надеюсь, ее безумие и отзывчивость на провокации никуда не улетучились. Будет обидно, если за это время Даша стала чопорной скромной девчонкой в белом передничке.
«Да какая там чопорность?!» - обрываю сам себя.