— Отлично, а за что эта твоя богиня отвечает? — устало спросил Фельд.
— Холод, смерть, возрождение и с недавних пор, насколько я понимаю, охоту. Так что побольше уважения, когда будете к ней взывать.
— Неплохой набор, прямо королева зимы, — хмыкнула Фрига.
— В принципе так оно и есть.
Дальнейший наш разговор строился вокруг того, что я пытался убедить родственников, что ничего страшного и непоправимого не произошло, а они искали подвох в моих словах. Только Лирис сидела молча, погружённая в себя, почти не участвуя в разговоре. По итогу мне всё же удалось убедить родственников в том, что ничего страшного не произошло и путь в Совнгард им не закрыт, а умение оборачиваться имеет свои плюсы как в мирной жизни, так и в бою. Когда Бруни, Фельд и Фрига исчерпали каверзные вопросы, они всё-таки поблагодарили меня за спасённые жизни и отправились обратно в город, оставив меня наедине с Лирис.
— Знаешь, Эрик, я давно с тобой путешествую и мы многое вместе пережили, да что там, я буквально обязана тебе своей жизнью и свободой, но вот скажи мне, как так получается, что ты откуда-то знаешь о существовании богов из других миров? Спокойно относишься к магии и даже сам её изучаешь, я же видела, как относились твои родные к творимым тобой заклинаниям твои родственники, когда мы гостили у них.
— Эххх, Лирис, ты действительно хочешь знать ответ на этот вопрос? Не подумай, я верю, что ты никогда никому не расскажешь, но как говорят умные люди: «во многих знаниях — многие печали»
— Если честно, я не уверена, но как я понимаю, ты готов поделиться со мной своей тайной?
— Да, готов, но поверь мне на слово, если ты её узнаешь, то это ничего тебе не даст.
— Ладно пока можешь хранить свою тайну, но однажды я приду к тебе с этим вопросом, и ты ответишь на него прямо и честно.
— Обещаю.
Закончив разговор, мы вместе с Лирис покинули дом, и в тишине отправились обратно в город, который отчётливо виднелся на горизонте. Идя по заснеженным полям, я чувствовал одобрение, не от кого-то конкретного, а от всего окружающего меня пространства.
После возвращения потянулись обычные дни, насколько это было возможно в условиях постоянного напряжения в ожидании новой атаки вампиров. Впрочем, ни кровососы, ни некроманты никак себя не проявляли, если не считать изредка попадающиеся то тут, там промороженных зомби, о недавнем нападении уже не осталось никаких напоминаний. Были, конечно, и неприятные инциденты: потерявшие родных и близких горожане, а точнее очень малая их часть, начали подозрительные шевеления, попутно утверждая, что нападение нежити — это кара богов за то, что в городе правит богомерзкий оборотень. Таких кликуш поначалу игнорировали, так как большинство населения города просто напросто игнорировало повредившихся рассудком соседей, но когда они, собравшиеся вместе, и напали на один из патрулей, пришлось отвечать жёстко. Все заговорщики, после показательного суда на главной площади, были развешаны на стенах, проявлять жалость и человеколюбие в такой ситуации было бы преступно. Причём, в таком радикальном методе решения проблем меня поддержал даже городской священник, который хоть и недолюбливал мою природу, но был достаточно умён, чтобы понять, что если бы не я, то весь город бы просто сожрали.
Как раз после решения вопроса с бунтовщиками, в город прибыл гонец от графа Крейна, с сообщением, что его господин, в сопровождении пятерых высоких господ, прибудет в город в течение недели. Такая новость значила только одно, придётся освобождать комнату, к которым я так привык, так как достаточного уровня комфорта покоев во всей ратуше было ровно по числу гостей, а дворянские поместья, в которых их так же можно было разместить — сгорели ещё при захвате города. Так что ближайшая неделя была наполнена беготнёй слуг и мастеровых, которые приводили в порядок пострадавшие во время боя элементы декора.
Сам кортеж прибывший в город точно в срок выглядел не только богато, но и крайне внушительно, полтысячи только рыцарей в тяжёлой броне вызывали трепет у любого видевшего их. А если прибавить к ним конных сержантов, сквайров и вольных всадников, то получалась внушительная армия, которая при желании могла закончить войну самостоятельно, пусть и с серьёзными потерями.
По всему пути следования высоких гостей на домах были развешаны украшения, мостовая сияла чистотой, а свежая побелка на колоннаде ратуши просто сияла. Первым с коня соскочил сам граф Крейн, следом за ним покинули сёдла два суровых мужчины в доспехах легатов легиона, и последним, кто поспешил спешится был юноша лет тринадцати, отлично сложенный для своего возраста. Два оставшихся делегата прибыли в карете и теперь степенно выходили из неё, первый из них был облачён в богатые одежды, расшитые золотом, и пусть сейчас его камзол еле удерживал необъятное брюхо, но было видно, то в прошлом он был неплохим воином, о чём говорили едва заметные шрамы на руках и лице, а также внушительный размах плеч. Второй же был полной противоположностью первого, высокий и худой как жердь мужчина в простой монашеской рясе, но весь его образ напускной скромности рушился, стоило взглянуть ему в глаза, острый и пронизывающий взгляд серебряных глаз говорил только о том, что передо мной ярый фанатик, образ инквизитора дополнял простой амулет Стендарра висящий на его шее.