Внезапно в центре лагеря вспыхнуло белое солнце, осветившее окружающее пространство и явившее на свет ряды воинов в сияющих доспехах, стоящих единым сверкающим монолитом. За их спинами ровными рядами выстроились лучники с наложенными на тетивы стрелами, горящими тусклым светом. А в центре всего этого стояла группа фигур в чёрных как ночь мантиях с золотым подбоем. Воинство из сказок, вставшее против извечной тьмы тут же начало действовать. Воины убивали зверей, которые осмеливались приблизиться на расстояние удара, лучники без устали посылали одну стрелу за другой, а маги плели могучие чары, которые выжигали порождения леса десятками.
Выжившие остатки тех, из кого был сформирован первый заслон тут же бросились на свет, ведь он сулил им спасение. Их надежда пережить эту ночь продлилась недолго. Из непроглядной темноты начали вылетать стрелы, которые как бумагу пробивали великолепные латы и щиты. Раненые и ослабевшие от бьющего их озноба, воины продолжали стоять, удерживая беснующихся животных, но это было уже не важно. Маги, те кто совсем недавно разил порождения ночи десятками, начали падать. Один за другим, они опускались на землю, а из их тел торчали изящные и такие хрупкие на вид стрелы из кристально чистого льда, который постепенно наливался красным, будто выпивая жизнь и тепло из тех несчастных, которые не смогли увернуться.
С каждым мёртвым магом тускнел и свет, отчего кольцо тьмы всё ближе и ближе приближалось к сияющему воинству. Гаснущее рукотворное солнце постепенно возвращало всё на свои места, и из героев из легенд, ещё живые воины становились теми, кем они сегодня и являлись — жертвами. Как только источник света окончательно погас, лес наполнился криками и мольбами, чёрные фигурки пытались бежать, но их нагоняли, пытались забраться на деревья, но их стаскивали, пытались прятаться, но их находили.
Спустя два часа из-за облаков выглянули полные луны, осветившие место побоища. Под их равнодушным взором лежал залитый кровью заснеженный лес, некогда белоснежное покрывало насквозь пропиталось парящей красной жидкостью. Среди этой бойни можно было рассмотреть куски растерзанных тел и порубленных туш, создающих какой-то нереальный и абсурдный рисунок. Сквозь весь этот кошмар шла молодая на вид девушка с копьём в правой руке и серпом в левой. Она спокойно ступала по ещё не успевшей застыть на морозе крови. Когда она проходила мимо поверженного зверя, то касалась его своим копьём, отчего на секунду казалось, что силуэт этого зверя, сплетённый из снежинок, втягивался в её оружие. Проходя же мимо трупа защитника лагеря, она проводила над ним серпом, и такой же сплетённый из снежинок силуэт так же втягивался, но теперь уже в другое орудие. Девушка шла неспешно, легко ступая она продолжала свою жатву до рассвета, но стоило первому лучу солнца показаться над горизонтом, как её силуэт растаял, оставив после себя единственное чистое от крови пятно, ровно в центре уничтоженного лагеря.
Резко проснувшись и сев, я почувствовал, что это был не простой сон, об этом говорило не только то, что слишком уж реальными были увиденные мной образы, но и то, что вся кровать, на которой мы с Изабеллой спали была покрыта толстым слоем инея и снега. Уловив моё пробуждение, спящая со мной в одной кровати девушка тоже проснулась, и судя по её расширенным зрачкам и непонимающему взгляду, мы с ней видели один сон. Резко опустившись обратно, подняв при этом облако из снежинок, я покрепче обнял Изабеллу, и следующие несколько минут мы пролежали с ней в полной тишине, думая каждый о своём.
— Это всё было на самом деле, — утвердительно сказала Изабелла.
— Да, и меня сейчас мучает только один вопрос, не выпустили ли мы в мир что-то слишком опасное.
— Не думаю, в старых хрониках, которые описывали вторжения других даэдрических принцев в Нирн, обычно говорилось о гораздо больших жертвах при появлении сущностей подобной силы.
— Возможно, но это только начало, кто знает, как оно пойдёт дальше, может то, что мы увидели — это только начало.
— Ой, да не паникуй ты, — Изабелла стукнула меня своим кулачком в плечо, — жертвой Мартина Септима был возведён достаточно мощный барьер, что даже самые могущественные даэдра не могут протянуть в нашей реальности дольше нескольких часов без постоянной подпитки извне, и чем могущественней сущность, тем больше должен быть источник питания ритуала.
— Поверю тебе на слово, но остаётся только один вопрос? Что нам делать с кроватью? — с улыбкой я указал Изабелле на тающий снег.
Кровать в итоге пришлось полностью просушивать, что в условиях середины зимы было не так просто сделать, впрочем, кое-как мы справились, и следующую ночь нам не придётся проводить в сырой постели. Спустившись вниз, мы, после лёгкого завтрака, отправились по своим делам: я в кабинет разбирать доклады, а она в свою лабораторию, где продолжила варить зелья для солдат, а в свободное время изучать трофейные фолианты.