С такими мыслями, повесив на пояс свой верный шестопёр, я вышел из шатра и, обратившись к ближайшему караульному, попросил отвести меня в штаб. По пути к месту, где сидел генерал, передо мной расступались все, кто попадался у меня на пути, от слуг до солдат и офицеров. Стоило мне пройти мимо них, как они начинали переговариваться между собой шёпотом, мой обострённый слух не мог уловить все произнесённые фразы, но некоторые часто повторяющиеся слова расслышать всё же удалось. Чаще всего звучало одно слово «Багровый», и не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что за столько лет странствий мне всё же удалось заработать себе прозвище, причём не самое плохое.
Шатёр с генералом оказался не в центре лагеря, как я первоначально предполагал, а почти у самой кромки озера Румаре. Богатый шатёр стоял не в одиночестве, а в окружении нескольких шатров победнее, а так же пары десяток обычных солдатских палаток. При даже быстром осмотре, казалось, что генерал постарался отгородиться от остального войска. Войдя внутрь этого лагеря, в сопровождении уже привычной четвёрки орков-телохранителей, к которым уже успел привыкнуть, меня не покидало ощущение того, что я шагаю по вражеской территории. Немногочисленные солдаты и офицеры, лояльность которых осталась полностью на стороне генерала, смотрели на меня как на откровенного врага и напряжённо сжимали рукояти мечей.
Караульные у входа в штабной шатёр отказались пускать меня внутрь, сославшись на то, что сейчас идёт совещание командиров легионов, и их не стоит беспокоить. На мой ироничный вопрос, с каких пор на совещание легатов и центурионов перестали пускать равных им по званию, караульные немного замешкались, и один из них всё же нырнул за полог шатра. Вернувшись обратно, он доложил, что совещание, оказывается, уже окончено и о следующем меня оповестят отдельно, а пока генерал изволит отдыхать и его не стоит беспокоить. Конечно, стоило закатить скандал, так как такая ситуация была нихрена не нормальной, но почти окружившие нас солдаты с руками на рукоятях мечей, говорили только о том, что стоит мне начать буянить, как меня тут же объявят пособником Доминиона и попытаются убить. Плюнув на землю, я развернулся и отправился обратно, наверно не стоило с ходу идти за ответами к Люциану, а сначала поспрашивать верных мне людей в лагере об обстановке.
Ближе к вечеру, когда на лагерной кухне повара уже начали готовить ужин для солдат, мне удалось выловить Джанессу, которая долечивала в госпитале руку, Тимиса, который ради меня решил оторваться от раненых, тем более на данный момент тяжёлых случаев не было, а набравшиеся необходимого опыта целители отлично справлялись и без него, и Кадинда, недавно вернувшегося с очередного рейда по уничтожению диверсантов. Собравшись у меня в шатре, друзья просто расслаблялись, пока слуги не унесли остатки нашего ужина, взамен поставили на стол бочонок молодого вина.
— Так не буду ходить вокруг да около, — начал я, — но кто-нибудь может мне нормально объяснить, какого даэдра тут происходит?
— Будь более конкретным, здоровяк, — взбалтывая вино здоровой рукой, спросила Джанесса, — если в целом, то мы воюем, причём не очень успешно…
— Ты прекрасно поняла меня, — перебил её я, — если кто-то не знает, то сегодня я попытался поговорить с генералом, но меня пусть вежливо, но послали. И судя по вашим лицам, не меня одного.
— Тут ты прав, Эрик, генерал последнюю неделю ни с кем не разговаривает, кроме остатков своего штаба, — сказал Калинд, — нам даже пришлось самостоятельно договариваться с легатами тех легионов, которые расположены ниже по течению Нибена, об организации патрулей и прочего.
— А целебные травы и зелья, которыми лечат раненых, не приходят к нам со складов, — взял слово Тимис, — их приходится готовить и собирать самостоятельно в ближайших лесах и полях, что отвлекает большое количество слуг и магов. Хорошо ещё что с едой нет проблем, Нибен и Румарэ полны рыбы, а в лесах всё ещё встречается дичь.
— Так, подождите, — я встал со своего места и начал вышагивать по шатру, — то есть у нас проблемы не только непосредственно на линии фронта, но и со снабжением? Какого Обливиона я узнаю об этом только сейчас!?