Вступление Великобритании в войну коренным образом изменило характер войны; из локальной она сразу стала мировой, потому что вместе с Англией войну Германии объявили ее доминионы — Австралия, Канада, Новая Зеландия и Южно-Африканский Союз. В 1914 г. на стороне Антанты вступят в войну Япония и Египет, а на стороне Германии — Турция. Всего же в Первую мировую войну будет втянуто 33 государства со всех континентов.
Глава II
Положение в России с армией и подготовкой страны к войне. — Великие князья и их отношение к долгу. — Вредительская деятельность военного министра В. А. Сухомлинова. — Отставка В. Н. Коковцова и появление И. Горемыкина во главе правительства. — «Июльский кризис» и поджигательская роль царского двора в развязывании мировой войны
Выстрелы в Сараево, оборвавшие жизнь наследника престола Австро-Венгерской империи и его супруги, не вызвали в России широкого отклика; в ней самой было столько политических убийств, что в народе разучились верить в способность власти их предотвращать. К тому же отношения России с Австрией после аннексирования ею Боснии и Герцеговины оставались холодными, и их никто не пытался улучшить.
Опытные политики в России сразу после убийства эрцгерцога в Сараево не могли не заметить тревожного симптома в русской печати, которая с нарастающей быстротой стала менять вектор с осуждения сербских террористических групп, выполнявших чужую волю и повинных в убийстве Франца Фердинанда, на осуждение немцев вообще без всякого на то повода. Враждебный тон по отношению к немцам задали царские чиновники, тон этот был тут же подхвачен столичной и губернской прессой. Чувствовалось, что общественное мнение настраивается с умыслом против немцев теми органами печати, которые поддерживались самой властью и частными лицами, тесно связанными с прусскими правящими кругами. Известно, что еще Бисмарк, придававший огромное значение общественному мнению, старался придать ему прусское направление путем подкупа существующих влиятельных газет как в своей стране, так и в тех странах, на которые было направлено политическое воздействие берлинских властей. Бисмарк даже создал для этого особый многомиллионный капитал, который он «назвал презрительно рептилиенфонд, то есть кассою пресмыкающихся»[67]. Из этого рептилиенфонда получали щедрые подачки не только влиятельные немецкие газеты, но и иностранные, которые обязаны были за это создавать общественное мнение в своей стране, какое было выгодно для немцев и нужно немецкому правительству.
Словно выполняя волю покойного канцлера, все ведущие газеты царской России стали настраивать русский народ против немцев, а сам Николай II проявлял удивительную работоспособность; в дни июльского кризиса он ежедневно бывал в военных гарнизонах и частях и призывал армию быть готовой к войне, раздавал офицерам и солдатам награды и погоны с досрочным присвоением им воинских званий. Всегда спокойный и сдержанный, даже меланхоличный, Николай II все время находился в каком-то искусственном напряжении и возбуждении, проявляя неестественную для него воинственность и агрессивность, как будто он спешил начать трагический спектакль под названием «Война», сценарий которого для него был написан в Берлине, а исполнителями и актерами должны были стать сам император и его близкое окружение. Дело дошло до того, что из Лондона просили царя и его правительство, чтобы военные приготовления России носили «как можно менее открытый и вызывающий характер»[68].
Во всех поездках по военным гарнизонам царя сопровождали министр двора граф Фредерикс, военный министр Сухомлинов и приставленный к Николаю II «в качестве офицера его свиты генерал-лейтенант фон Хелиус, одновременно состоящий в свите императора Германского, короля Прусского»[69].
Участились совещания с министрами и высшими сановниками двора, названные экстренными, на которых царь ужесточал свою позицию в отношении Австро-Венгрии. Все делалось в какой-то спешке и оторопи, словно боялись опоздать ввязаться в войну, о подготовке к которой в обществе шли самые разные толки. В это же время в столице империи разрастались забастовки и стачки рабочих, в которых приняло участие более 100 тысяч человек, парализовав работу крупнейших заводов и фабрик Петербурга и Москвы. 26 июля, как средство борьбы с волнениями рабочих, состоялся Высочайший указ с объявлением градоначальств Санкт-Петербургского и Московского и одноименных губерний взамен усиленной в положение чрезвычайной охраны («Правительственный вестник» № 154 за 26 июля 1914 г.). С вводом такого положения запрещались всякие сходки и собрания, не разрешалось вести разговоры о действиях властей и призывать к стачкам и забастовкам, накладывалась цензура на всякие сообщения в печати о положении в армии и на флоте; всякая свободная мысль подавлялась угрозой тюремного заключения на срок до трех месяцев или штрафом в 3000 рублей.